Дорогие коллеги, вот мы возвращаемся из небытия с коротеньким обновлением.

Ездили с Лешей в зоопарк, все как обычно, но теперь он все реже спит днем, и это открывает совершенно новые горизонты. Теперь из зоопарка необязательно бежать сломя голову около часа дня, чтобы успеть на послеобеденный сон, но обо всем по порядку.

В зоопарке обновили вольер с птицами, которые громко кричат. Леша кричит вместе с ними. Глядя на Лешу, прочие детишки тоже кричат. Глядя на детишек, южноамериканский журавль тоже начинает кричать чуть громче и чаще, к радости Леши и детишек, выходит цепь с положительной обратной связью.

Леша покричал-покричал, потом поднял палку и давай тыкать в сторону клетки, и такой “паф-паф-паф”. Спрашиваю, мол, ты что, обиделся на журавля, хочешь застрелить? Там еще рассказывали, что этот журавль (или его друг) однажды перепугал Лешу и всех его сопровождающих своим неожиданным взлетом, так что повод был. Говорит, нет, это я в клетку стреляю, чтобы ее сломать и освободить журавля. Энвиронменталист растет. Хотя кто знает, может он хотел отомстить освобожденному журавлю, было бы гораздо более сильное психологическое воздействие на остальных.

В этом году мы, кстати, ездим там все время на маленьком паровозике, который на самом деле переделанный трактор с двумя вагончиками и заезжает внутрь вольеров с рогатым скотом: антилопами и лосями там всякими. Лось, правда, все время прячется. Леша однажды обнаружил, что колеса у вагончиков резиновые, да и сам паровозик — вовсе не паровозик, а трактор переделанный, и теперь все время высказывает свое разочарование этим фактом. Ощущение, что он воспринимает это как страшное предательство со стороны паровозика.

Потом мы по стандартному маршруту пошли трогать руками козьи какашки. Ну то есть, мы полезли кормить козочек, но там как-то все время неизбежно приходится и с какашками иметь дело тоже. Козочек по правилам можно кормить только гранулами, которые продает гранульная машина за валюту, Леша уговорил меня купить горсточку. Горсточку он старался израсходовать максимально эффективно — каждую следующую гранулу новой козе, желательно козленочку. В итоге вокруг него сгрудилось стадо, от которого он пытался отхихикаться. Когда гранулы закончились, полез в кроликарий — там внутри козьего загона есть еще один с кроликами. Нашел там где-то в кроличьей норе одну гранулу корма, полез обратно кормить козлят. Покормил — полез к кроликам искать следующую, спрашивал меня, можно ли выгнать кролика из его норки ногой, чтобы проверить, нету ли там еще гранул. Я не разрешил, Леша чуток обиделся.

После козочек пошли мыть руки с мылом и обедать. Это тоже протокольная последовательность, поэтому Леша ее блюдет с превеликой точностью. Обедали в ресторанчике-забегаловке у подножья смотровой башни. Я не знаю, какой она высоты, по моим ощущениям, километра полтора, хотя на самом деле, наверно, метров десять. Все родственники туда ходили, а я, оказывается, боюсь высоты. Факт наличия у меня фобии мы эмпирически установили с Лешей, когда однажды зимой полезли туда. После третьего пролета из десяти, сравнявшись с верхушками деревьев, я вдруг понял, что там наверху, наверно, очень сильный ветер, поэтому с обмоченными штанами я замерзну. Пришлось тащить упирающегося плачущего карапуза вниз, и больше я старался к этой башне не подходить.

Леша, по-видимому, запомнил ту историю, хотя она имела место года полтора назад (а может, сопоставил факты, что он туда все время забирается с другими родственниками, но не с папой), и стал издалека меня спрашивать, не собираемся ли мы туда наверх. Я ему честно сказал, что я боюсь, поэтому туда не хочу, и мы наверняка не пойдем. Леша настаивал, и я решил применить коронный пример родителя-говнюка: я сказал, что если он доест вот эту свою сосиску, тогда мы заберемся. Это было, как говорится, событие с нулевой вероятностью, что он сможет ее всю съесть, так что обоим стало понятно, что Леша ее не съест, на башню мы не лезем, тема закрыта.

Короче, на верху башни был очень сильный ветер, оказалось, что она шатается, и Леша еще все время меня подзывал к ограде, мол, смотри папа вниз, вот же антилопы, мимо которых мы ехали на паровозике. Ну пап, ну что ты там разлегся посередине. А вот, смотри, папа, стремянка пристегнута цепью, можно еще выше залезть. Да, сынок, спасибо, очень интересно, блин, куплю пять сосисок в следущюий раз. Пока шли вниз, я все боялся, что кто-то из нас загремит с лестницы, тем более, что Алексей все никак не хотел держаться нормально за перила и разве что на ступеньках не танцевал. Все же спустились нормально, но на первой же ступеньке уже после башни Леша поскользнулся и плюхнулся на копчик очень болезненно.

На выходе из зоопарка Леша вдруг вспомнил, что через дорогу от него есть здоровая такая детская площадка с кучей лазилок, которые ему очень нравятся. Одновременно с этим в дело вступила выученная беспомощность от факта, что после зоопарка мы всегда мчимся домой спать с формулировкой, дескать, долго тут уже были. И вот он выходит, видит площадку, и, сама невинность, спрашивает: “Папа, а мы сегодня долго были в зоопарке?” И я говорю, долго, но на площадку тоже пойдем. Алексей расцвел и побежал.

Еще пару часов Леша лазил на горку и с горки, и всячески наслаждался. Играл, как будто он капитан советского торгового судна, а я тигр, которого выпустила из клетки обезьяна, и хочу его съесть. Каждый раз, когда я подбирался к нему поближе, Леша возмущался и указывал на других детишек со словами, что это его старшие помощники, и сейчас-то они мне навешают.

Внимательный читатель догадался из последнего абзаца, что Леша посмотрел “Полосатый Рейс”. Он его, на самом деле, раза три посмотрел уже, и вообще мы стали часто смотреть полнометражные картины. До этого Леша все больше предпочитал деградантское видео с ютуба, где вьетнамские женщины копают говно китайскими пластиковыми экскаваторами. Теперь, мне кажется, он бы тоже его предпочел, но против крупного метра не возражает. Вообще мы стали смотреть видео, когда Леша стал реже спать после обеда, чтобы выгадать чуток времени на отдых, который бы сохранил родительское психическое здоровье. Интересно, что первое время Леша бунтовал против полнометражных мультиков про зверушек, но не был против кино. Теперь вот пообвыкся, и мультики тоже нормально смотрит. Правда, в драматичные моменты сильно переживает, просит перемотать.