Потом придумаю

Дорогие друзья, в начале недели вроде бы завершил карьеру лучший русский футболист поколения Андрей Сергеевич Аршавин, и мне подумалось, что сейчас самое время рассказать, как мы минувшим летом ходили с Лешей смотреть на его, по-видимому, последнюю игру в европейских кубках. Дело в том, что Аршавин последние пару лет играл в алматинском Кайрате, который в августе приезжал в рамках Лиги Европы играть с оломоуцкой Сигмой. Я как-то долго не собирался туда идти, а потом в начале матчевой недели цены на билеты меня убедили сходить, и по мере приближения события уверенность моя только крепла. А потом в день матча Алексей решил не спать днем, и стало ясно, что вечер (и футбол) нам предстоит провести вместе. Можно было бы подумать, что идти на футбол с трехлетним ребенком это сомнительная идея, но когда нас это останавливало.

Мы еще с Алексеем долго думали, на какой сектор пойти. Дешевле всего было на фанатский, но там шумно, солнце в глаза, и кто их знает, этих фанатов. На обывательский сектор было бы поспокойнее, зато подороже; но утром я прочитал на кайратском сайте анонс, который приглашал чешских казахов поболеть за соотечественников. Там был номер телефона с вацапом, и в конце концов я решил туда и написать. Номер велел приходить к гостевой трибуне за билетами, что мы и сделали. С вацапом вышло довольно мило, потому что сначала мы с ним отображались друг у друга без картинок, а потом оказалось, что у обоих себяшеньки с детишками на этих картинках в профиле.

Номером оказался ответственный кайратского фанклуба, который выдал нам с Лешей два бесплатных билета и по флагу их клуба. Предлагали взять по два, но я не понял, что халява, и отказался. Надо было брать, наверно, хорошие флаги, красивые.

Зайти на сектор был челенж, потому что на полтора десятка казахских болельщиков там было с тридцать стюардов оочень внушительного вида. С пяток из них пришли проверять, не несем ли мы запрещенных вещей в рюкзачке. Оказалось, что экскаватор, грузовик и фруктовое пюре можно проносить на стадион, а бутылку с водой нельзя. Один из бугаев вроде побежал в пивной ларек за пустым стаканом, чтобы мы воду могли перелить, но как-то медленно бежал, поэтому через некоторое время другой из них нам вроде разрешил уже проходить с бутылкой, только чтобы мы ее не светили, но тут третий сказал, что мол, нет, нельзя. Леша был в противоречивом состоянии, потому что, с одной стороны, они его здорово пугали, а с другой стороны, он не хотел расставаться с бутылкой. Мы решили, что пугают они его больше, чем жалко бутылку, поэтому оставили бутылку на входе и пошли. Леша чуток попереживал за нее, но через пару минут пришел бугай со стаканом с нашей водой.

Непосредственно на трибуне музыка громкая играла, и прямо в нос нам светило закатное солнце, поэтому Леша не шибко понимал, что происходит. Потом потихоньку начался футбол, музыку выключили, Леша пообвыкся и стал просто наслаждаться тем, что он в новом месте, гостевая трибуна почти вся пустая, и можно по ней бегать туда-сюда и хихикать. Где-то две трети тайма они вдвоем с Аршавиным тем и занимались. Аршавин разве что бегал в среднем помедленнее и хихикал не так задорно, если вообще хихикал.

Кайрат в первом тайме пропустил и получил удаление, а у Леши подпортилось настроение, потому что уже было поздно и пора спать, поэтому в конце перерыва мы пошли домой. Из-за этого мы не посмотрели, как Аршавин играет на фланге с нашей стороны, но его после перерыва довольно быстро заменили, так что невелика потеря.

А мы шли домой, и Леша размахивал двумя кайратовскими флагами.

О, кстати, футбол же, и казахская диаспора довольно скоро начала использовать в речи специфический русский лексикон, чтобы объяснять свое недовольство ходом матча. Живи мы в Москве, я бы, наверно, начал испытывать дискомфорт от того, что мой ребенок все это слушает, а так он просто решил, что дяденьки переключились на чешский.

Леша всю прошлую неделю пытался забраться мне на колени, а я простудился, поэтому всячески противился. Чтобы добиться своего, вчера простудился сам Леша; в этой связи за последние сутки он излазил меня вдоль и поперек и всего истоптал. Он очень трогательно болеет насморком: на полном серьезе рассуждает, как к нему в нос перелезли из папиного носа огромные микробы и все такое.

Вот это вот я написал в прошлый понедельник. Все уже здоровы и катаются на маленьком четырехколесном велосипеде. Лешино катание очень умильное само по себе: маленький такой человечек в огромной каске и маленьких ботиночках крутит педальки своими маленькими ножками. Но кроме этого он придумал кучу ритуалов: что велик ему должен выносить взрослый, а шлем он несет сам. Потом, когда мы возвращаемся домой я открываю подъездную дверь, а Леша бежит ее скорее придерживать, чтобы я мог занести велосипед. На самом деле ее не нужно придерживать, это делает доводчик, но от этого вся процедура только выигрывает в умилительности.

По поводу самой езды мало что можно сказать. Велик купили, кажется, на день рождения, то есть, примерно шесть недель назад; несколько раз Леша на нем отъехал от дома и дал понять, что обратно ехать не сможет, но и пешком идти тоже не горит особым желанием. После этого энтузиазм у всех спал, потому что нести в одной руке велик, а в другой Лешу довольно тяжело. Так вот, энтузиазм спал, и температура на улице тоже спала где-то до минус пятнадцати, поэтому велик как-то сам натурально отменился, а потом разотменился с пару недель назад, когда мы подрегулировали высоту сидения. После этого лешин энтузиазм воспрял, и теперь он все лучше и лучше рассекает на своем коне.

В нашем селе довольно редко попадаются горизонтальные участки дороги, часто надо ехать под гору, и вот в минувшие выходные Леше, чтобы ехать, надо было прилагать усилия, чтобы фокусироваться на идее кручения педалей. То есть, чтобы Леша не забывал работать ножками, рядом шел надсмотрщик и ритмично говорил: “Левой! Правой!” Сегодня Алексей уже ехал в гору сам без подсказок, разве что пару раз его пришлось подтолкнуть под попку, и еще мне кажется, что благодаря тому опыту он теперь различает лево и право. Хотя это, конечно, бездоказательное утверждение, так, догадка.

В свете того, что в наших краях (надеюсь) закончились лютые морозы, и теперь, в принципе, вообще можно гулять на улице, велосипед представляется лучом света, потому что Леше он нравится, и Леша сам иногда хочет на нем пойти покататься. А так он стал жуткий домосед, и на улицу готов выйти только чтобы пойти в кафешку скушать тортик или купить новый экскаватор.

Вчера вечером, когда никто не ждал, Леша вдруг сам сказал, что хочет покататься на велике. Ну отлично, пошли. Через пару минут у него где-то застряли колеса, и Леша сказал, что у него “совсем энергия зависла”. Вытащили колеса, проехали еще минут пять, и Леша такой: “Я, папуля, починил всю энергию.” Правда, еще через минут десять, когда стало понятно, что мы вышли из дому слишком поздно, магазины закрыты, и вкусная булочка нам не светит, Леша чуток подрасстроился, и опять сказал, что энергия что-то совсем закончилась. Но все равно с удовольствием откатал большой крюк домой.

Наконец, мы возлагаем на велик большие надежды, что именно при помощи него получится чуток раздвинуть горизонты доступных нам мест. Если по-честному, Алеша — не большой ходок ножками на длинные дистанции. Исторически с этим справлялись по-разному; сначала его можно было положить в коляску а потом посадить на закорки. А вот две недели назад выяснилось, что он боится теперь ездить на плечах: боится, что слишком высоко.

В чешском языке вместо слова “проходить” используется слово “пробегать”, может поэтому Алексей скептически относится к ходьбе, а предпочитает бег. У него есть еще специальный способ бега, я его называю “роскошный бег”, это когда Леша бежит вдоль какого-нибудь длинного здания со стеклянной стеной, разевает улыбку до ушей и любуется собой. Еще, конечно, хохочет.

Последние пару дней ходим гулять с самокатиком — есть у нас трехколесный такой самокатик. Кажется, что наличие у него спереди двух колес вместо одного должно давать ценой уменьшенной скорости дополнительную устойчивость, но нет, он просто медленнее и более громоздкий.

Крутота прогулок с самокатиком в том, что Леша почему-то считает, что с ним можно ходить гулять только в одну единственную сторону от нашего дома, и на этом направлении метров сто погано уложенная плитка перемежается с участками достаточно крупнозернистой брусчатки. Поэтому Лешенька терпеливо каждые полтора метра слезает с самокатика и перевозит его ручками через очередную дыру. После этого начитается ровненькая плиточка и вообще дорога идет с горы, но Леша уже устал, к тому же вон какие интересные шишки лежат.

Еще у нас был трехколесный велосипед, который мы сгоряча купили, когда Леше было около года, кажется. Леша тогда посидел на нем немножко, но интереса особого с тех пор не приобрел. Велосипед стал гостевым — на нем каталось более шестидесяти процентов детей, приезжавших к нам в гости, — и вот теперь уехал в Зеленоград с мальчиком Ваней.

Мальчик Ваня — очаровательный трехлетний карапуз, который прожил у нас около трех дней на прошлой неделе. Алекcей начал с легкого интереса к нему с примесью страха за собственные экскаваторы. Потихоньку интерес разрастался, молодые люди в какой-то момент на прогулке начали по-доброму бодаться, полагаю, с наводки мальчика Вани, потому что он в тот день несколько раз представлялся коровой. Хотя Леша тоже иногда метаморфирует в другие биологические виды, вот последнюю неделю говорит, что он поросеночек, и что у него есть поросячий хвостик. А как-то раз кушал салатик, говорил, что он козленочек, и у него есть, помимо прочего, листочки. Ой, простите, комнату с милотой кто-то забыл закрыть.

Так вот, через пару дней общения с мальчиком Ваней Алексей начал позволять себе фразы вроде: “Ну, Ваня, ну что ты делаешь?” Потом Ваня стал кататься по квартире на том самом трехколесном велике, и Леше это дичайше нравилось. Поэтому когда Ваня заезжал в угол и, по мнению Алексея, недостаточно быстро разворачивался, тот начинал Ваню просто пихать в спину. Довольно сильно, пару раз чуть не перевернул велосипед. Ну а в последний день Алексей просто на него сел верхом. На мальчика Ваню, а вы про что подумали?

Мальчик Ваня уехал, а фразы про “Что ты делаешь” Леша теперь адресует мне. Еще спрашивает “Папуль, ну что ты обезьянничаешь?” (sic). В общем, сын готов, осталось посадить дерево и построить дом.

Где-то на прошлой или позапрошлой неделе я стал замечать, что Алексей, если спотыкается на бегу, подставляет под себя ноги. Вообще Алексей давно начал бегать, едва ли не в год, но получалось очень неустойчиво, то есть, он бежал-бежал и потихоньку заваливался вперед. Это делало его бег достаточно драматичным зрелищем, понятно почему. Постепенно он как-то научился не заваливаться вперед, вроде, но вот совсем недавно (а может это только я заметил недавно, а на самом деле давно) он научился подставлять ноги и совсем не падать.

Такой вот уже самостоятельный молодой человек, много всего сам умеет, так что приходится иногда себя осаживать со своими стремлениями ему помогать в том, о чем он не просит. Алексей, например, с большим энтузиазмом залезает на всякие лазилки, горки и так далее, и вот там совершенно неочевидно — придерживать его все время за ручку или пусть набирается опыта. Все время не удержишь, конечно.

На эту тему у нас в парке есть очень отрезвляющая горка, высотой метра в два с половиной, у которой верхняя платформа открыта с одной стороны, чтобы туда можно было по столбу залезть. Когда ребенок там, совершенно очевидно, что теперь он всецело в своих собственных руках, и приходится как-то уживаться с тем, что вот есть такие ситуации, когда ты ему помочь ничем не сможешь, и свою безопасность он обеспечивает сам. Это все, конечно, немножко преувеличено, но идея ясна, думаю.

Еще мы интересно дорогу переходим. Алексей некоторое время послушно ходил за ручку, но с началом весны, кажется, стал у меня вырываться, особенно когда машин нету. Я, конечно, бесился поначалу, потом задумался, шашечки мне или ехать, ну то есть, хождение за ручку есть инструмент достижения цели, один из многих, и если Алексея он ущемляет, то надо, наверно, что-то другое придумать. Хотя можно продолжить доказывать друг другу, кто дома главный, и было бы ложью утверждать, что мы этим больше никогда не занимаемся. Тем временем, Алексей перед тем, как переходить дорогу, в большинстве случаев дожидается родительской на то санкции. Ну то есть, он бежит как угорелый к дороге, ты бежишь за ним, орешь ему: “Стой!” — а он хохочет и прямо перед дорогой останавливается. Есть ощущение, что не дожидается там, где надо два раза подряд перейти дорогу, и на первом переходе его схватили за ручку.

Теперь мы пытаемся его приучить смотреть по сторонам. Иногда работает, и Леша действительно смотрит направо-налево, иногда смотрит в одну сторону. Один раз переходили какой-то совершенно безлюдный переулочек, и мы решили там отработать систему, типа, “Алексей, давай-ка смотри по сторонам скорей!” Алексей в ответ демонстративно зажмурился и еще, кажется, ручками закрыл глазки перед тем как переходить.

Мораль проста, и она такова: готовься нормально в поход Алексей, судя по всему, уже прекрасно понимает, как ему лучше, и в большинстве случаев ему достаточно просто не мешать. И это означает, что до наступления переходного возраста, когда избыточная опека станет его раздражать сверх меры, у меня есть еще лет десять-двенадцать, чтобы научиться не путаться у него под ногами.