Потом придумаю

Свежих новостей принес сегодня: давеча Алексей научился ездить на велосипеде сам. Ну как, давеча, в субботу. В субботу, двадцать восьмого марта, шесть недель и один день назад. Он как-то очень быстро освоил этот навык, мы впервые вышли из дому с велосипедом без двух дополнительных колес, и первые часа полтора супруга носилась за ним скрюченная, поддерживала его сбоку, а следующие полчаса он уже ехал сам, а она шла с языком на плече.

Интересная велосипедная вещь связана с тем, что в лесу, куда мы ходим гулять в девяноста процентах случаев, местные ребятишки устроили трассу с кочками. Они там пытаются то ли самоубиться, то ли привлекать велосипедистов противоположного пола. Леша эти попытки наблюдает, и они его вдохновляют, по-видимому. Он и сам с этой трассы уже съезжал, без посторонней помощи соврешенно; правда, конечно, объезжая трамплины.

Как будто нам было мало лесной трассы, за лесом находится скейт-вело-роллер-дром, короче, площадка с трамплинами, рампами, рельсами и прочими устройствами, чтобы детишки могли попроще получить паралич нижних конечностей. Площадка должна была быть закрыта на карантин, но школьникам закон не писан, и они ходят туда тренироваться ломать ноги, а Леша смотрит на них и вдохновляется.

В такие моменты задумываешься, где грань, до которой следует защищать кровиночку от его собственных интересов.

При помощи велосипеда Леша теперь, в принципе, может самопроизвольно покинуть пределы родительской досягаемости — то есть, если бегаю я все еще быстрее него (ха, вообще интересно, насколько это оптимистичное предположение близко к истине?), то на велосипеде он определенно меня обгоняет. Тут хотелось бы правильно расставить акценты: не то чтобы у нас ребенок ходит по улице с пристегнутым к ноге чугунным шаром и все время пытается убежать из под неусыпного контроля. Алексей — полностью свободный человечек, который делает что заблагорассудится, просто родителям хотелось бы чуть большую часть прогулки иметь его в пределах видимости.

Однажды мы пошли с Лешей погулять на часок, проветриться субботним утром и заставить собаку побегать, чтоб дома потише была. Это было такое субботнее утро, когда мы с ним оба не в духе, я хожу мрачный с грязной головой, а Леша вопит: “Нет!” на любое предложение. После где-то часа прогулки, когда можно было идти домой, Леша и этому запротивился. Я взбесился и сказал какую-то глупость, вроде, что приду домой первым и что-то там такое сделаю, скажем, съем все мороженое. Короче, не помню, что именно, но Лешу это очень мотивировало, так что он побежал домой, и на некоторое время скрылся из виду. Мы гуляли в ста метрах от дома, теряться ему было негде, поэтому я не спешил и был уверен, что догоню его около входа в подъезд. Хрен там — у подъезда его не было, за домом у черного хода его тоже не было, в кустах его не было. Обойдя вокруг дома три раза, я в ужасе пошел домой отдавать собаку и говорить, что я просрал где-то ребенка, придется заводить нового. Дома меня встретил тот самый ребенок, очень довольный тем, что первым домой прибежал он, а не я. Я вспылил и пошел в магазин.

Эта поучительная история тут в качестве иллюстрации того, что мой сын способен взять и принять решение, такое, независимое что ли. Ну то есть, он не стал канючить, мол, папа-папа, а-а-а, а просто взял и сделал. Чтобы не зависеть от жульничества с моей стороны (типа, вдруг я первым выйду из лифта и заслоню ему дверь), он вспомнил, что задняя дверь подъезда обычно открыта, она плохо захлопывается, и через нее он сможет зайти сам, независимо от меня. Такая многоходовочка.

У него бывают иногда яркие проявления самостоятельности, вроде, зашли в трамвай (когда такое было, а), я с него шапку снял, а он и говорит, мол, давай шапку сюда, буду сам держать. Зачем, спрашиваю, — чтобы, говорит, мочь ее надеть, если холодно станет. Мелочь, казалось бы, а я определенно так не умел в его возрасте — мне если сказали сидеть без шапки, я и буду.

Леша вообще большой молодец и зайка по многим направлениям. Вот, помнится, в незапамятные времена, около нового года, то есть, почти в прошлой жизни, еще до карантина, ладно, отставить кривляние. В январе я в личной беседе критиковал лешину манеру управления гневом, и мне правомерно указали, что я эту манеру недооцениваю. Алеша с тех пор очень далеко ушел, он теперь, когда начинает сердиться, говорит об этом в большинстве случаев прямым текстом. Вот так и говорит: “Я чувствую сердитость.” Я вот спорить готов, что подавляющее большинство взрослых так не умеет. Я так почти не умею, а Леша умеет. Вот вам всем.

В тему сравнений: Леша все больше входит в тот возраст, о котором у меня есть уже свои воспоминания. Иногда мелькает что-то удивительно забытое. Мы стали читать недавно “Эмиль из Лённеберги” Линдгрен, там мальчик-главный герой все время шалит, и папа его в наказание отправляет сидеть в сарай, где Эмиль вырезает деревянных человечков. Когда человечки впервые появились в тексте, у меня очень ярко встала перед глазами картинка из кино, которое я видел в лешином возрасте, и вспомнился сюжет одной из будущих глав. Я нашел кино потом на ютубе; ничего общего с моим визуальным образом нету, а википедия говорит, у книги была одна экранизация. Сюжет же я вспомнил правильно. Это выходит, я сохранил себе в память картинку из кино, но не скопировал а срисовал с искажениями. Интересно, блин.

Мне еще нравится пересечение лешиной самостоятельности и оптимизма, которое проявляется в его недавней любви к проэктам. Это не он так говорит, это я цинично коверкаю слово. На деле Леша придумывает по нескольку проектов разнообразного характера на дню. По-моему, ни один не реализован, но он продолжает придумывать. Все началось с того, что они делали всякую шнягу из брусочков на своем кружке, а потом мы еще дома с ним построили некое подобие автокрана. Это, по-видимому, спровоцировало цепную реакцию, Леша уверовал в свои силы, что не может не радовать, и стал придумывать всякое. То он соберется машину построить, то лифт, чтобы поднимать собаку себе в кровать.

Надумал построить кран из дерева, серьезно так надумал, сел рисовать проект, какие-то кружочки, квадратики. Вот тут, говорит, стрела, нужна для нее палка как из дерева. Думаю, ну не из металла же, ясно что из дерева. А оказалось, что на кружке по мастерению они делали дерево — типа, елку — состоящую из ствола и поперечин, вот и оказалось, что под деревом он имел в виду не материал, а конкретное изделие.

Ну вот, нарисовал схему, там детальки всякие, а вот тут, говорит, это мы с тобой, пап. Ты, говорит, мне нужен, чтобы делать кран, поэтому вот тут на схеме место для тебя.