Потом придумаю

Леша как-то столкнулся со съедобным медведем (в Москве его зовут Барни, а у нас тут Брумик), и так его полюбил, что хранил распакованным в тарелочке с печеньем недели две. Потом по санитарно-гигиеническим причинам от медведя пришлось избавиться, а когда через некоторое время Леша это заметил, очень расстроился и мы были вынуждены с ним срочно отряжаться в экспедицию в магазин за новыми медведями.

Идем сквозь тьму и холод и слышим, как сова ухукает. И Леша такой: “Давай, папа, помолчим немного, вдруг мы еще услышим сову.”

У кого-то научился говорить фразы “Не делай так” и “Не говори такие слова.” Серьезно так говорит, как будто его чувства как верующего кто-то оскорбил. Часто Леша говорит так, когда ему анонсируют, что дескать, вот этот мультик еще посмотрим, а потом надо выключить компьютер.

Леша теперь часто мамуле говорит, что ему будет без нее очень скучно и одиноко. Соответствующим образом это интонирует голосом, полным страдания. Получается иногда довольно забавно, когда он, полностью самодостаточный, стоит на ушах и ходит волчком, а если мамуля пытается отойти от него на шаг, он сразу останавливается и вот этим скорбным голосочком объясняет, что сейчас произойдет.

Бывает, валяется в кровати после того, как проснулся, потом как завопит сквозь боль, будто его режут: “МАМААААА!!” Мама подходит, и Леша ей с улыбкой: “Я зевнул.”

Еще Леша теперь все время просит мамулю рассказывать ему сказку про хоббита, который в некоторой степени является альтер-эго самого Леши. Поэтому он довольно активно направляет историю в нужное ему русло, так что выходит, что сам Леша и рассказывает о том, какой хоббит домосед и как он переживает, когда кто-то посягает на его имущество. Иногда просит рассказать про маленького хоббита, а иногда про “хоббита поменьше”. Вчера вот слушал про хоббита поменьше, который занимался йогой.

Традиционно бывают смешные моменты, вот давеча мамуля рассказывала волшебную сказку, как хоббиты пошли играть в снежки и на морозе у них щечки становились розовыми, а Леша продолжил: “И носики у них на морозе становились синими и черными.”

Я очень громко пукнул, папа, совсем как ты.

Смотрит мультики какие-нибудь, в мультике музыка вдруг сменяется более динамичной, Леша комментирует: “О, кач пошел!”

Сегодня по коротеньким пройдемся.

Леша начинает медленно-медленно: “На “О” начинается слово “О-о-оломоуц”,” — совершенно не торопится, очень осторожно проговаривает. Потом чуть побыстрее: “А еще на “О” начинается слово “О-балдеть”,” — уже почти без характерной паузы после первой буквы. А потом пулей, молниеносно: “А еще на “О” начинается слово “Ох ты ж ежик, мы увидели жирафа!” "

У нас до сих пор важная часть дня — это сон. Если Леша не поспал, вечером ему сразу начинает сниться что-то неприятное, потом на следующий день он не в кондиции. Если несколько дней подряд не спит днем, вообще все плохо. Поэтому мы всячески стараемся его ко сну склонить.

Лежим с ним днем, укладываемся, я ему:

— Сейчас такое время, сам бог велел спать.
— Не велел.

Следующие два абзаца призовут Кондратия на суеверных читателей. Дело в том, что у нас в семье была давняя дискуссия о том, что если Лешу долго спрашивать, нету ли у него аппендицита, он рано или поздно скажет, что мол, есть. Все началось, когда кто-то начал выспрашивать у Леши, не болит ли у него то-то, Леша совершенно беззаботным голосом с улыбкой до ушей ответил: “Баалит,” — и продолжил играть, а мы потом долго выясняли, насколько его заявление может соответствовать реальности. Вот после этого я и высказал гипотезу о том, что если Леше подсказать название какой-нибудь болезни, то он ее с удовольствием себе припишет.

Вот такая призказка, а сказка в том, что в минувшие выходные мы пошли втроем гулять, одели Лешу в новые ботиночки, потому что чуток потеплело, и в пяти минутах от дома Леша начал проситься, чтобы его понесли на ручках. Его сразу начали спрашивать, не болят ли ножки, потому что новые ботиночки — это предмет нашего бессознательного семейного страха. Леша ответил: “Болят — не болят,” — как-то так и ответил, взаимоисключающими параграфами, и я понял, что это мой шанс. Говорю: “Леша, а может у тебя аппендицит?” — и Леша согласился.

Еще из той же прогулки: Леша залез на газон, говорит мамуле: “А ты тяни меня за ручку и кряхти.”

Просыпаемся с ним в выходные, мамуля уже успела куда-то скрыться, пока мы спали. Леша ее зовет тихонько и сразу говорит рассудительно: “Нет ответа от мамуленьки”.

Прятки

Алеша в какой-то момент стал играть в прятки, надо думать, когда начитался в литературе. Обычно он это делает следующим образом: засовывает макушку под стол или стул, и говорит, мол, ищите Алешу. При этом он еще смотрит на тебя, а у самого в глазах бегают огоньки и рот до ушей. Ты начинаешь выступать в соответствии с регламентом, типа как ищешь его, а дальше имеет место диалог вроде:

— А где же Алешенька, может б..
— ВОТ Я!!!!! ПОД СТОЛОМ!!!!!

На прошлой неделе Леша спрятался в платяной шкаф, и это была серьезная заявка на победу, потому что он его еще и за собой прикрыл, а у этого шкафа сломана задвижка, так что его никто никогда не закрывает. Короче, Леша залез в шкаф и закрыл его примерно так, как этот шкаф обычно и выглядит. Залез и кричит, мол, ищите меня. Ну я пошел искать, совершенно без идеи, где может быть Леша, и тут он как чертик из коробочки выскакивает из шкафа и говорит, что вот он где был.

Лампочка

Еще у нас намедни перегорела лампочка в гостиной. Леша очень любит свет, поэтому включает всегда все четыре лампочки, и когда одна из них перестала работать, для него это было существенное неудобство. Я был уверен, что дома запасной нету, так что мы собрались за новой лампочкой в магазин и заодно сказали Леше, что перегоревшую тоже надо отнести туда и выкинуть в специальную помойку для лампочек. В ответ на это Леша вцепился в лампочку и никак не хотел ее отдавать.

Мне совершенно не понравилась такая конфигурация, и я безрезультатно пытался выманить лампочку, предложив взамен экскаватор. Когда ничего не вышло, я стал Леше объяснять, что если лампочка упадет, то разобьется и его поранит. Леша, очевидно, прослушал ту часть, где она его поранит, но стал очень переживать за лампочку, которая “разобьется на миллион маленьких кусочков”, и вцепился в нее еще крепче.

Скоро сказка сказывается, да не скоро, короче когда мы вышли из дома, у Леши в ручках был маленький яркий пакетик с лампочкой внутри. Так и дошли до магазина.

С новым годом, дорогие друзья, давно не виделись. Наше издание ходило в неоплачиваемый отпуск по совокупности причин, потому что у нас были гости, я опять болел, то есть, на самом деле, конечно, потому что руки не доходили.

В минувшем сентябре я как-то пытался слиться с пьянки после постерной сессии, сказав коллеге, что я хочу пойти посочинять для нашего издания. Мне пришлось разворачивать мысль, и он высказал что-то между удивлением и сомнением по поводу того, что я вот систематически пишу про сына на (относительно) всеобщее обозрение. То есть, я не уверен, что он хорошо понял, какого рода события из жизни Алексея я тут описываю, но мы пришли к консенсусу, что это, допустим, нормально описывать события из жизни ребенка публично, если аналогичные события из жизни взрослого человека описывать тоже нормально.

Так что, например, если мне придет в голову написать, что в прошлые выходные Леша смог за двадцать часов четыре раза описаться в кровати, каждый раз непосредственно перед пробуждением, то я сначала подумаю, написал бы я такое про, скажем, супругу. Нет, про нее я бы, наверно, такого не стал писать, так что придется мне об этом эпизоде умолчать. Хотя, конечно, хотелось бы рассказать; это ж какой должен быть режим у ребенка, чтобы в двадцать часов уместить четыре сеанса сна.

Леша почему-то возлюбил залезать на стол постоять. За трапезой или когда мультики смотрит, или когда с родственниками говорит по какому-нибудь средству видео-телефонии, не важно. Но просто так лезть бывает скучно, и иногда он начинает придумывать там какие-то трюки. И вот на неделе он так сделал, что одна нога у него была на столе, а вторая стала отталкивать стул, и все шло к тому, что стул сейчас опрокинется, а с ним и акробат. К счастью, мы с Улей были рядом, и когда она вскрикнула, я успел стул поймать. Надо сказать, что ситуация была стремительная, и я чуть не обмочил штанишки при этом (про себя вот могу и такое написать), а потом некоторое время сидел, обняв себя двумя руками. Леша увидел это, и решил, что я замерз, поэтому такой говорит: “Мамуля, погрей папу.”

Сказки

Мы теперь несколько иначе засыпаем, нежели раньше. Леша лежит между нами, и обычно рассказывает всякие истории, ерзает, пинает родителей ногами, говорит, что хочет молоко (может до трех бутылок выклянчить, чтобы было потом чем ночью, ой, мы же про такое не пишем). Раньше я лежал там где-то сбоку и ждал, пока уже Леша наконец вырубится, чтобы его переложить в его кровать. Последние пару недель, чтобы его отвадить от большой активности, я рассказываю сказку (прим. авт.: вчера уже не отвадила, к слову), причем не абы какую, а специальную. В основе там лежит история про бременских музыкантов, но так как она, во-первых, уже заезженная, да и сама по себе не шибко интересная, и во-вторых, начинается с мельника и осла, то моя сказка начинается она обычно с очень долгой экспозиции по мотивам истории “Крабат, или Легенды старой мельницы”. В общем, там сначала про старого одноглазого мельника и дюжину черных воронов, а потом как-то на стандартную программу переходит, а главное, настолько все тягомотно, что дальше кота Леша, кажется, ни разу не дослушал. Да я и сам обычно на собаке отрубаюсь.

Добавлено по горячим следам: Вот мне хотелось бы, чтобы все было вот так вот радужно, но на самом деле Леша прослушал эту сказку, и некоторые еще другие пару раз, выучил все, и теперь подсказывает мне, что там происходит дальше. Так что если я отключаюсь нечаянно, Леша помогает мне продолжить.

Такое вечернее сказительство на меня очень умиротворяюще действует, поэтому теперь довольно часто первым засыпаю я и начинаю храпеть. А я, по утверждениям очевидцев, сильно и красиво храплю — у меня очень достойные учителя в этом деле и хорошая наследственность. Свидетели рассказывают, что Леша в такой ситуации говорит: “Давай папу погладим по спинке, чтобы не храпел.”

Недавно наше издание писало, что Леша совершенно нещадно гоняет коцоура (кота, чешск. — прим. авт.), так вот ситуация решительно изменилась. Теперь Леша очень толерантно к нему относится, и всячески пытается не спугнуть, когда перед сном кот приходит и ложится вместе со всеми. А если не приходит, Леша просит, чтобы кота принесли и все такое. В свете того, что наш кот несколько неадекватен (то есть, бывают смелые животные, бывают трусливые, бывают очень трусливые, а кроме того бывает где-то бесконечно далеко на шкале трусливости еще наш кот), это требует от Леши терпения.

И вот однажды после дневного сна лежат они с мамулей на кровати, Леша что-то про кота рассказывает, и я слышу обрывок: “И коцоур обоссался.” Ничоси, думаю, у сына вокабуляр какой продвинутый. Оказывается, на самом деле Леша говорил, что коцоур опять чего-то опасался.

Я тут заметил, что мы стали с Лешей реже фотографироваться — он просто стал больше пешком ходить, чем верхом на мне ездить, поэтому мы теперь гораздо реже оказываемся в такой взаимной конфигурации, при которой удобно себяшеньку забабахать.

Алексей кныкает. Сидели, рассматривали книжку про птиц и всяких там животных, как вдруг Леша говорит: “Пап, кныкай!” Не просто так говорит, а с вызовом. А я-то не умею кныкать, пришлось как-то выкручиваться. На следующий день играли с Лешей в шлагбаум: он бегает вокруг меня, а я ему то загораживаю дорогу, то открываю, когда он выполняет задание. В какой-то момент я ему: “А теперь проедет тот, кто покныкает!” Алексей так притормозил, задумался, сделал заговорщическое лицо и издал какое-то натужное крякание. Видно было, что просьба покныкать и его поставила в тупик.

Рассматривать картинки, к слову, Леша очень пристрастился. Во мне включался говнюк на прошлой неделе, так что я ходил за ним и ныл, может почитаем, ну может почитаем, а? Надо же развиваться, а то что все картинки да картинки. А картинки рассматривать Леша любит, потому что по картинкам можно рассказывать историю, что там происходит, и сам Леша тоже очень любит эти истории выдумывать. С книжкой-то не забалуешь, там уже все придумано до нас.

Мультики смотрим ежедневно подолгу, сейчас в фаворе (у меня) про Чаггингтон, там про путь в жизнь юных локомотивчиков. Леша сначала смотрит про них пару серий, потом говорит, что хочет посмотреть другой мультик про экскаватора “без глазок”. Это восхитительная метафора, если задуматься, потому что “без глазок” — значит не про мультяшного экскаватора. То есть, существуют мультики про экскаватора Масю, других одушевленных экскаваторов, а есть видео, где просто экскаватор или его модель копает, и вот Леша просит что-нибудь такое.

Помимо прочих полезных навыков Леша научился определять, когда дело в мультике близится к завершению, и незадолго до конца тихонько берет меня за руку. Говорит: “Я тебя заткнул, папуля, чтобы ты не выключил.”

Я недавно писал про лешин режим, вот последние две недели у него вообще крыша поехала, теперь Леше нравится просыпаться в четыре-пять утра и разговаривать. Такое чувство, что он лежит в уверенности, что он уже выспался, и вот сейчас поваляется еще чуток и пойдет по своим делам. Лежит и такой: “Ну что, <многозначительная пауза> встаем?” И так раз двадцать подряд. В половине пятого.

Про спрос и предложение

Пошли в магазин, мне нужно было купить что-то там по хозяйству, и Леша с самого момента выхода из дома давал мне понять, что мы идем не просто в Глобус, а за игрушкой. В глобусе отвел меня куда надо и начал выбирать. А мне всю дорогу было как-то не комфортно, потому что ну вот что, я ему стану объяснять сейчас до самого магазина, что, мол, нет, мы не собираемся ничего покупать, мы же и так почти каждый раз уходим из игрушечного магазина не с пустыми руками. А в самом магазине тоже как-то некомфортно, потому что Леша же всю дорогу шел с надеждой, и как-то теперь его макать в реальность мосей жалко. Поэтому я не стал ломаться, и купил ему небольшую пожарную машину. Алексей от нее расцвел, весь оставшийся поход по магазину возюкал эту машину по своему пузу, выдвигал и вертел всячески ее лестницу, и вообще был в восторге. Один раз даже чуток потерялся, когда не заметил, что я завернул за стеллаж.

И вот я подумал, а что, собственно такого, ну купили еще игрушку. И, когда пойдем в следующий раз в магазин (думаю, точно не позже, чем через дней пять), опять, наверно, купим. Каждый раз мне приходят в голову аргументы против, но они все какие очень постулативные, вроде, что ну нельзя же каждый раз покупать новые игрушки или что ребенок избалуется или что-то такое. С такими аргументами проблема в том, что они претендуют на роль поведенческих максим, но во-первых, на самом деле таковыми не являются, а во-вторых, к действительно разумным максимам не сводятся. Ну то есть, например, нельзя бить папу утюгом по голове потому что вообще крайне не желательно причинять живым существам увечья, и это справедливая максима. А вот если сказать, что нельзя каждый раз покупать в магазине игрушку, а собственно, почему это?

Мне обычно тяжело или неловко говорить ребенку, что что-то там нельзя просто так, я стараюсь вообразить рациональные доводы в пользу запрета. Не то, чтобы их приходилось озвучивать, просто когда в голове есть примерный порядок выступления, то получается запрет озвучить с большей уверенностью, а это залог успеха в нашем деле. Так вот, если рациональные доводы не приходят на ум, то наступает когнитивный диссонанс, когда, с одной стороны, нельзя каждый раз в магазине покупать игрушку, а с другой стороны, ну почему же нельзя-то, кому от этого будет хуже? А если это еще и происходит вечером, и я уже устал, и Леша тоже фонтанирует далеко не покоем и смирением, хочется просто психануть. Только зачем же психовать, если можно купить пожарную машину.

У Леши развился, помимо прочего, неплохой такой музыкальный слух. Ну то есть, конечно, по моим меркам, неплохой. Теперь Леша подпевает вообще всему. Берет свой игрушечный компьютер, включает его в режим проигрывания мелодий и подпевает. Подпевает видосам на ютубе, где экскаваторы копают под звукоряд из детских песенок. Пару раз даже просил специально включить ему видос с такими песенками. Подпевает мелодии из скайпа, когда бабуле перезванивает.

Давай, папуля, ты будешь сидеть рядом и из гитары звук высасывать.

Я тут перечитывал давеча свои заметки за прошедший год и рассматривал фото/видео с Алексеем за аналогичный период. И вот я все время пишу, что он очень вырос за последние две недели (и это всегда на самом деле так), и все время кажется, что он такой уже большой, и все время оказывается, что через месяц будет еще больше.

На прошлой неделе выяснилось, что Леша теперь боится темноты. Ну или, вернее, боится оставаться один в темноте. Больше не получается отвлечь его так, чтобы что-нибудь спрятать или убрать.

Разное

Леша говорит “Ежки-матрешки” и прочее такое, а с его произношением выходит: “ески-мат ёски”. Как матфизика.

Как-то раз мы обсуждали вопросы радикальных общественных движений в дискуссии кухонного формата, и дискуссию венчала фраза “Те, кто вякают, больные.” Там суть была в том, что самая справедливая идея бывает в общественном пространстве скомпрометирована тем, что ее разумные представители часто молчат в тряпочку, а значительное количество выступающих зачастую не в ладах с рассудком. Ну примерно так. Кто угадает, какую одну фразу из дискуссии вынес Алексей?

Сидели с Лешей, пили чай, в какой-то момент Леша подгадал, чтобы убрать чашку от лица одновременно со мной, и говорит довольный такой: “Мы так здорово с тобой попили!”

Ты, пап, с нами неплохой такой, конечно.

Мамуля говорит, что любит Лешеньку, Лешенька в ответ: “Нет, папа меня очень любит.” Кажется, лучше уже не может быть.

Всем привет, нас тут давно не было. За отчетный период я съездил в Минск и привез оттуда всей семье соплей, до сих пор разгребаем. Леша опять куче всего нового научился, например, рассказывать, что ему приснилось. Например, что там был “Жирненький суслик около пенька, к которому приближался Алешенька.” Или

Мамуля дрыгала хрюшкой, было много хрюшек, так что мы не могли уйти, а папуля защищал. Хрюшки были черные, и их звали кабаны.

К концу этого рассказа Леша подходит, нагнетая саспенс, и последнее слово обрушивает на слушателя, вроде как “… и их звали … КАБАНЫ!” Неумышленно, конечно, вот такой совершенно естественный дар рассказчика.

Некоторое время у нас гостила наша бабуля. Бабуля своим героическим примером научила Лешу говорить “Я боюсь,” теперь Леша частенько боится есть еду, которой его пытаются кормить, или боится идти спать, короче, вообще боится делать вещи, которые в большей степени отвечают интересам родителей, нежели его сиюминутным желаниям. Если серьезно, то Леша пару раз еще говорил, что боится чужого дядю, и это интересно, такой вот первый первобытный страх у маленького человека.

Лежим как-то с сыном на диване, читаем книжку, и тут я беру что-то в руки (уже не помню что, но это и не важно). И Леша мне говорит: “Положи на недайбог!” Все потому что диван, на котором мы сидели, спинкой частично прислонен к стене, а частично выдается в середину комнаты, и раньше за этой частью стояло кресло, и Леша очень любил перелезать туда-сюда. Потом кресло переставили, но любовь никуда не делась, и, по-видимому, Лешины попытки совершить восхождение кто-то много комментировал с неизменным “Не дай бог!” на конце. Короче, на спинку дивана он предлагал мне положить то, что было у меня в руках.

Встал на цыпочки, говорит, “Встал на задние лапки.”

Как-то услышал словосочетание “источник звука”, на свой манер переделал его в “листочник звука”. Через пару дней пытался вспомнить, что же там было, придумал вместо этого “зелённик звука”.

В магазине искал “спрятанную прозрачную булку”. Это был рогалик, посыпанный маком. Спрятанный, потому что покрыт маком, видимо, а прозрачный, потому что не целиком покрыт.

Эх, я, я.

Кроме того, у нас тут нездоровое увлечение мозолями. Я упоминал уже, что давно (в начале ноября) Леша натер себе мозоль на пяточке. Мозоль заклеили пластырем и надели поверх носочек, и потом Леша некоторое время боялся его снимать. Даже купался в носочке. А на днях вот Леша узнал, что у меня аналогичная проблема и стал мне советовать, что вот надо пластырь взять и носочки не снимать ни в коем случае. Заботится.

Я такой сытый, что даже хочу перед сном, главное, покушать.

Еще мы тут все шахматами чуток увлеклись на нашем дилетантском уровне, вот намедни лежим с ним на кровати, я играю против компьютерного оппонента, комментирую ему, что сейчас вот съем пешечку. Леша как завопит: “Не кушай пешечку!” Еще за лошадок жутко переживает. Или вот давеча возвращаемся вечером с прогулки, а у нас прям перед окном стена соседнего дома, выложенная стеклоблоками; за ней горит свет, поэтому ее видно, фактически, как решетку. Леша посмотрел на это и говорит: “Смотрите, сколько шахмат горит.”

У Леши определенно появился любимый цвет. Последнее время он раскрашивает раскраски практически исключительно красным цветом, а вчера вот игрался в моем телефоне в программулине, в которой можно по экрану расставить кружочки, которые издают разные звуки. Вот он все кружочки перекрасил в красный. Может он так отдает дань уважения событиям вековой давности.

Режим дня у нас куда-то поехал. Когда Лёше было полгода, он стал вдруг очень систематично просыпаться около шести утра и довольно долго так делал. Это с одной стороны было удобно, потому что все время одинаково, а с другой стороны, здорово меня вводило во фрустрацию, потому что когда знаешь, что в шесть вставать, около полуночи уже становится страшновато за завтрашний день.

Так вот, Лёша просыпался в шесть, потом ещё несколько раз спал днём, потом гулял вечером и засыпал где-то в пол девятого. Последние же пару месяцев Лёша спит днём один раз, но часа четыре, просыпается после шести вечера, и довольно часто после этого мы гулять уже не идем. Ну потому что если проснуться в пол седьмого, то это только в семь поднимешься, пока глазки разлепишь, пока то-се, туда-сюда, уже девять и гулять как-то не с руки. В этой связи Лёша вечером не устает и потом не может уснуть до одиннадцати. Утром просыпается потом около восьми, и у меня есть чувство, что этот цикл потихоньку смещается в сторону опоздания.

Леша, кстати, последнее время стал куда реже на улице проситься на плечи, и гулять с ним теперь не в пример проще, но все равно вечером, когда уже темно и холодно, как-то не хочется. Еще Леша периодически начинает на прогулке передвигаться перебежками — сначала промчится куда-нибудь метров тридцать-сорок, потом присядет на корточки.

Пока родственники гостили, Леша стал свидетелем распития алкогольных напитков, теперь периодически начинает стучать своим стаканом с чаем по твоему. Называет это “чучухаться”.

Очень последнее время полюбил смотреть всякую фигню на ютубе, мультики разные про технику, или просто видео, где кто-нибудь правит радиоуправляемым, скажем, экскаватором. Подходит теперь, говорит: “Папа, я тебя очень прошу, давай посмотрим какой-нибудь мультик!” Вчера сели смотреть, и Леша мне такой: “На тебе, пап, телефон; читать,” — типа, если я буду читать и увлекусь, дольше посмотрим. Выучил фразу “Если вам понравилось, не забывайте подписываться” и далее по тексту. Вроде смешно, с другой стороны, как человек, воспитанный фразой “лучше бы ты чем пополезнее занялся”, переживаю немножко.

Схватил меня за мизинец и говорит: “Я взял папу за бензинчик”.

Алексей понюхал кота, я спрашиваю, чем пахнет, отвечает: “Персиковыми волосами”.

Я однажды писал, как Леша развил мое утверждение про “нету ни одного ребенка” фразой “потому что ребенок пошел домой”. Намедни Алексей пошел дальше: проходили поздно вечером темную пустую детскую площадку, и Леша говорит: “Нету ни одного ребенка. Ни одних ребенков. Ни одних взрослых.” Освоил падежов, чертяка.

— Леша, пойдешь со мной на компромисс?
— Нет, я с мамуленькой останусь дома.

Сегодня цитатник какой-то.

Леша в определенные моменты превращается в акына и в длительной форме вещает о том, что видит. Очень характерно это делает, обстоятельно штампует слова одно к одномy; выходит довольно монотонно, но с какого-то мгновения начинается что-то совершенно непредсказуемое:

… А навстречу нам папа идет, и попа у него разломана на две части …

От объяснений отказался.

Последние сводки с фронта все так же сообщают, что Леша — милаха. Перед сном теперь в кровати обкладывается тремя пандами, две из Икеи, еще одна — поменьше. Леша следит, чтобы обязательно были все. Потом поворачивается и говорит: “Я тебе, мамуленька, тоже такие пандочки куплю.” А вчера то же самое мне пообещал.

Жалеет мамочку, говорит, чтобы не грустила. Однажды было: “Не плачь, мамуленька, пойдем, я найду тебе какую-нибудь ромашку и засуну тебе за ушко.” А вот кота — вообще не жалеет. Как-то взял ложку для обуви (у нас длинная), бегает с ней за котом, тот спрятался под кровать, Леша ему: “Доставайся до палки!”

Ехал верхом у меня на плечах куда-то, замотал головой. Я срашиваю, что у него там происходит, Леша отвечает, что отряхивал и перекладывал мех на голове, это про свои волосы. Еще бывает, сидит верхом, ковыряет мои волосы экскаватором и приговаривает, что это он копает яму у меня в голове, и еще рассказывает, что сейчас вот он там выроет яму, и приедет самосвал, чтобы там что-нибудь погрузить-разгрузить и все в таком духе.

Занимался спортом:

Я отжимаюсь с открытой пузой

Играли с радиоуправляемым экскаватором, Леша его пугается, хихикает, бежит ко мне, подходит вплотную, заставляет себя обнимать и говорит: “Дай мне защиту!”

Еще выучил фразу

Я не могу оторвать от себя свой глаз

Вот в такой форме неочевидно, что он там имеет в виду, но еще он ее применял в виде: “Я не могу оторвать от девочки взгляд.” Романтика.

Сегодня показывал тетушке чешскую брошюрку про строительную технику, рассказывал как что называется по-чешски. Говорит: “А подъемный кран по-чешски называется Ержаб, а дробилка называется отбойный молоток”.

Тут надо пояснить, наверно, что во-первых, по-лешиному “дробилка” — это экскаватор без ковша, а во-вторых, по-чешски действительно кран будет “jeřáb”, буква “r” с галкой читается примерно как “рж”, и это тяжелая буква, а у Леши она вообще “лз” вместо “рж”.

Меня зовут Леша, а маму зовут звезда, а папу тоже зовут звезда.

В гонке участвуют жипы и айболиды.

Эх, мама, ты не гилист.

Папа, ты готов к рождеству? Надо песок копать!

Сегодня¹ всю прогулку Алексей настаивал, что мы должны обязательно пойти на “посадку на остров”, где летают “самолеты и вертолеты”, говорил, что последних там много, и вообще решительно был настроен. Вел меня куда-то, указывал пальчиком направление и всячески проявлял готовность и нетерпение. Если кто-то надеется узнать, что же это значило и прослезиться от умиления — хрен там, в какой-то момент Леша сказал, что хочет к маме, и мы поехали домой.

Как говорит Леша, продолжим.

За прошедшие три недели я успел съездить в центр теоретической физики Абдус Салама в Триесте, научиться поворачивать двумерные массивы тремя сдвигами (если кто умеет лучше, буду благодарен помощи), прочитать пару книжек и даже чуток поработать. Леша за то же время научился говорить “мама” и “папа” вместо “мамуля” и “папуля”, “потерял голову от помпонов,” — его слова, и научился рисовать замечательные кружочки. Страшно это признавать, но Леша хочет рисовать всяких разных животных, но боится, что у него не получится (так и говорит). Как человек, который всю жизнь боится, что не получится, даже не знаю, как с этим бороться.

Кстати, буквально вот за последние два дня Леша здорово навострился в раскрасках раскрашивать маленькие кружочки. У него сейчас в фаворе одна раскраска с техникой, страниц на тридцать, и он уже почти во всей книжке фары раскрасил. Очень старается, и получается довольно аккуратно, короче, моторика работает.

Алексей теперь очень здорово говорит. Раньше “здорово говорит” означало, что он достаточно бодро говорит отдельные слова и соединяет их в осмысленные предложения, теперь это означает, что его предложения попадают все более и более близко к стандартному языку. Сегодня вот пришел домой у меня на руках и сообщил мамуле, что (цитата) “у папы на руках мальчишка лежит и славно в потолок глядит.” Мамуля рассказывала какую-то историю про каштан, Лешу и постороннего мальчика, вдруг Леша говорит: “У мальчика были грязноватые руки, чтобы мой каштан держать.”

На вечерней прогулке два часа назад досчитал звездочки до девяти.

Предлагал идти на прогулку словами: “Давайте к зайчикам, и ежикам, и крокодилам пойдем подкрадываться!” На прогулке все обещал, что вот сейчас мы увидим двух ежиков, и двух зайчиков, и двух крокодилов, и двух медведей. Очень хотел кого-нибудь из них встретить, и просил: “Давайте увидим зайчика!”

Про ежиков поначалу говорил, что сейчас будет их гонять. Гоняет он обычно кота, причем как-то совершенно не по-христиански — иногда как увидит того, так не успокоится, пока не загонит под кровать. Кот у нас и без того неадекватен, в смысле, страшный трус и может сам себя гонять в панике, но как-то все равно нехорошо выходит.

Иногда Лешенька решает, кто он сегодня, и кто сегодня его окружение (вот сегодня, например, Леша — ежик или ежоночек). Вчера сидит и было: “А мама — неясыть, а Леша — тоже неясыть, а папа — орел,” — я, кстати, часто оказываюсь орел. Пока мои родители были у нас, однажды бабуля была филин, далее цитата: “А Леша — орел, а дедуля — канюк, а я [Леша] тоже филин, огроменный филин, а папа — степной орел”.

Сегодня мы достаточно неожиданно пришли к выводу о том, что Леша ежик: он днем не спал, к тому же он что-то устал на прогулке и, похоже, еще и подмерз чуток, поэтому к вечеру настроение его начало портиться. Я стал предлагать, куда мы можем поехать или пойти, Леша на каждый вариант говорил, что он не хочет, я сказал, что он нигилист, а он на это прям расстроился. Пришлось быстро перебирать стандартный птичий набор (неясыть, орел, канюк), пока не дошли до ежика.

Еще было: “Я со своего хвоста стряхиваю перья, я — коричневая сова.”

Если вытереть Леше мордашку, иногда он расстраивается и говорит: “Сделай меня обратно грязным!” Приходится делать вид, что плюешь себе на ладонь и растираешь ему по моське.

Увидел, как дедуля бреется и говорит: “Дедуля, ты чешешь свою бороду?”

Перед сном теперь говорит: “Мама, ты молодец,” — и гладит по щечкам.

За трапезой Леша уже несколько месяцев смотрит мультики про грузовичка Леву. Там грузовичок с добрыми глазами сначала возит вокруг детальки, потом из них собирает машину какую-нибудь. В кульминационный момент какой-нибудь детали не хватает, и Лева едет ее искать с помощью закадрового диктора (“Лева, кажется тут не хватает мотовила!”), находит и достраивает.

В моменты гармонии Леша начинает петь песенку из этого мультика. Сначала он бегал вокруг родителя как угорелый и пел ее довольно громко, но последние несколько недель все чаще начинает ее нашептывать, когда сидит на плечах.

Это, кстати, одна из таких вещей, ради которых я вообще надумал что бы то ни было записывать (не ради самого грузовичка, конечно). Вроде как понятно, что самые яркие перлы вроде полосы для классных парней не забудутся, а такие ежедневные штуки приходится помогать себе запомнить.

Как-то Леша играл сам с кубиками. У него есть, помимо прочего, набор Duplo, это такое Лего для тех, у кого мелкая моторика пока не слишком мелкая. Так вот, там вагоны, и к ним можно приделать кубики с цифрами. Леша вертел эти кубики и так и сяк, построил высоченную пирамиду из них, потом разложил в ряд, один к одному, и сказал (с расстановкой так), что “Это слово автовоз!” А дело в том, что иногда в своих мультиках грузовичок Лева собирает из букв слова, и один раз это было слово — кто первый угадает — конечно, “автовоз”.

К слову, я искал в интернете, нельзя ли где-нибудь в Москве купить игрушечного Леву во плоти, и на каком-то форуме вычитал, что в таком нежном возрасте у детишек очень хорошо с воображением. Дескать, можно дать детишке коробку из под обуви, назвать ее Рексом, и ребенок будет верить, что это собака.

Вот Леша у нас совсем недавно начал понарошку кормить всех. Лежит перед сном в кровати и раздает всем кусочки: мамуле, папуле, всем своим пандочкам — с недавних пор в укладывании участвуют три панды. Две халтурят, а одна основательно отрабатывает; Леша не может уснуть, если не потрет нос ее хвостиком. Однажды Леша носился по двору университетской библиотеки и носил кусочки щебня из одного угла в фонтан, что в другом углу. Приговаривал, что щебенка — это пандочки, и они хотят купаться, но это я отвлекся.

Еще Лешенька любит похомячить “хлебчик” — это что-то вроде кукурузного хлебца; такой воздушный сухарь из кукурузной муки. Я ему говорил несколько раз, что это какая-то дрянь, и лучше бы ему было что-нибудь другое скушать, а Леша вынес из этого только слово “дрянь”. Сидим с ним на лавочке, Леша дает мне воображаемый кусочек, велит кушать. Я повинуюсь, спрашиваю, что он мне дал, Леша улыбается до ушей и говорит: “Дрянь!” Потом он мне объяснил, что дрянь — это очень вкусно, и, вообще говоря, не все заслуживают в своей жизни дрянь.

Валяемся с Лешей утром на кровати, Леша ползет через мои ноги. Переползает и говорит: “Я перелез!” “Да ты у нас акробат.” “Я перелезатель!”.

Я засунул маленькую пожарную машинку в чехольчик от веера, Леша: “Мне кажется, ты, папуля, надел на пожарную машину платьице!”

Приехали мои родители, от которых Леша набрался тоже нового лексикона. Узнал, что дедуля пьет кофе, и говорит: “Это у меня в чашечке кофеёк”. Про что-то еще: “Не вижу без маленьких очков.” Про дуэт бабули и дедули высказался: “Вы плохо поете.” Обсуждали, как громко тормозит поезд, что аж ушам больно, вчера эта фраза вводила его в восторг (“Аж ушам больно” — “Асусам больно!”).