Потом придумаю

Тут стало ясно с неделю назад, что грядет конец года, и надо действовать соответствующе. Последние года четыре эти концы годов что-то стали часто грядеть и нагрянывать, так что все вроде слилось в один большой годи́ще. ¹ Где-то в начале этого мега-годи́ща мы, видимо, плохо мыли за ушами, так что у нас в квартире завелась принцесса. О ней было преступно мало сказано на страницах нашего издания, давайте попробуем исправиться перечислением набора бессвязных фактов и случайных историй.

Почти четыре года назад у нас появилась Анечка. Анечка совершенно перевернула мое восприятие детей, и с чем их едят. Оказалось, что прям совсем маленькие детишки могут быть систематически очень любвеобильными и вообще в целом заинтересованы общаться со мной.

Так вышло, что Аня — очень стереотипичная девочка (безотносительно того, плохо это или хорошо). Совершенно непонятно почему, но она выбрала себе розовый цвет, и полностью его придерживается (ну изредка соглашается на оттенки). Очень любит платья и в целом принарядиться. Старается заботиться обо всех, до кого достают ручонки: котики, собачки, вот это все. Старается защищать братика, если тому влетает. Правда, если тому не влетает, то тут уж пятьдесят на пятьдесят: может защищать братика, а может стараться выпить всю его кровушку. Ну и у нее, конечно, свое понимание того, что значит “перепадает”, впрочем, мы когда-то уже обсуждали вопросы детского понимания справедливости.

Отношения между нашими маленькими сиблингами носят довольно специфический характер — иногда они живут душа в душу, иногда они кровные враги. Конечно, прослеживается корреляция между дружбой и физиологическими факторами: все ли попили водички, покушали, и не хочет ли кто-нибудь на горшочек. Конечно, также прослеживается сильная корреляция между дружбой и наличием общих целей. Ясно, что Анечка признает лешин авторитет, и во многом хочет быть как он. Ей известно, что Леше дома надо периодически делать домашку. Наверное, она думает, что это означает примоститься на краешке какого-нибудь заваленного говном стола и начирикать на листочке трудночитаемых каракулей (если у нее другое мнение, то мне решительно непонятно, с чего бы). Аня раскопала дома каких-то образовательных бумажек, которые Леше рекомендовали изучать перед школой, и периодически что-то на них малюет. Потом приходит ко мне и говорит, что сделала домашку. Наверно, тут прослеживается параллель с тем, что Леша иногда рапортует мне о сделанной домашке. Если мы (преступно редко) занимаемся с Лешей образовательными активностями, она всегда приходит, садится рядом и тоже просит делать то же самое.

Если нужно что-нибудь совместно выклянчить (от вкусняшек до мультиков), то детишки выступают объединенным фронтом; в противном случае — каждый сам за себя и часто друг против друга. С выклянчиванием они как-то просекли, что Аня в этом деле международный гроссмейстер, поэтому ей, например, часто удается выпросить компьютер. На этом моменте в дело вступает Леша и включает мультики.

Исторически, кстати, так сложилось, что Аня была куда более безразлична к различным экранным увеселениям, чем Леша в сопоставимом возрасте. Я имею в виду, что ее можно было оттащить от экрана без обещаний смертных кар, как это было в лешином случае; так даже случалось, что Ане надоедало смотреть мультик, и она сама шла искать человеческого общения. По моим ощущениям, у Леши это вот совсем недавно стало проявляться.

Из мультиков Ане сейчас нравится Щенячий патруль. В лешиной жизни щенячий патруль появился в ковид, то есть, когда ему уже было больше пяти лет. В патруле Аня довольно резво себя проассоциировала со Скай, если кто вдруг не знает, это розовая щениха, единственная девчонка из начального помета (Лешу Аня ассоциирует с Гончиком, маму — с Крепышом, а папу — с Рокки, если это кому-то о чем-нибудь говорит). Еще Ане нравится другая девочка-щенок из новых, Рокси. Это тоже о стереотипичном девочковом.

В минувшем сентябре Анечка пошла в садик. Был интересный контраст с лешиным садиком и анечкиным. В лешин был большой конкурс, там на что-то вроде сорока мест (в двух группах) подали под сотню заявок. В садике, куда мы с Анечкой принадлежим территориально, при подаче заявки сказали, что, мол, всех территориальных берут гарантированно, так и случилось.

Я очень переживал, как же так маленькая кровиночка будет ходить там непонятно куда, без языка, к этим педагогическим стервятникам, но вышло все довольно неплохо. Через пару дней хождения Анечка распробовала, и теперь ходит с удовольствием. Ей нравится рисовать и делать поделки. По утру она частенько активно собирается в сад. Несколько мешает то, что по суточным биоритмам она ярко выраженная сова. То есть, просыпается она, как и положено ребенку ее возраста, ни свет ни заря, но потом ведет себя обычно как склочный пенсионер.

В наших краях в садиках у каждой кровиночки есть свой маленький шкафчик, и чтобы детки идентифицировали свой, на дверце есть наклеечка. У Леши была лодочка с парусом, у других детишек бывают всякие зверушки; у кого-то звезда Давида — бывает и такое. У Анечки на двери прнцесса, кто бы сомневался. При этом она почему-то не доверяет этому шкафчику, и каждый день просит забрать все свое барахлишко (сменку и запасную одежку) домой. Поэтому мы в садик и из садика ходим с маленьким рюкзачком. Розовым, конечно. По утрам вместо завтрака Анечка собирает себе в рюкзачок еще барахла: безделушки, игрушки, фонарики. Иногда Анечку с коллегами после обеда отводят в другую группу. Тогда доступа к шкафчикам нет, и забрать свое добро домой не выходит. Это получаются черные дни в нашем календаре, мы стараемся заранее о них узнать, и забрать ее домой сразу после обеда.

К слову о фонариках. Уж не знаю, что там на самом деле было, но запомнилось мне, что в ее возрасте (впрочем, и во всех других возрастах) я был очень бережливый ребенок по части батареек, и старался батарейки не разряжать без крайней необходимости (до которой никогда дела не доходило). Помню, у нас был дома советский фонарик, которым мы сначала не пользовались, чтобы экономить батарейки, а потом им стало нельзя пользоваться, потому что батарейки внутри него протекли. Вообще это ложится в семейную логику того, что конфеты из кладовки не стоит есть, пока у них не вышел срок годности, зато потом можно. Анечка, как ребенок эпохи изобилия, этого чувства совершенно лишена: все фонарики вокруг себя она просто включает и наслаждается тем, что они работают. ²

Заканчивая тему с садиком, Аня вроде бы довольно быстро там освоилась, и довольно скоро стала соглашаться оставаться на послеобеденный сон. Скорее всего это потому что она скоро просекла, что в садиковый послеобеденный сон можно просто полежать, отдохнуть и что-нибудь послушать интересное, а дома заставят спать по-настоящему. Пани учителки хвалят Анечку, что она, мол, золотко и всем помогает, ну тут кого они хотели удивить, как говорится. Леша тоже в садике проявлял чудеса аккуратности и инициативы по части того, когда надо игрушки по местам разложить и когда надо последить за тем, как остальные дети соблюдают правила поведения.

Интерлюдия: Аня иногда просит, чтобы ее пощекотали, прямым текстом. Приходится, конечно, здравый баланс этого дела соблюдать, но ей нравится. Хихикает и вырывается, но через пару мгновений просит щекотать еще.

Аня любит кататься на машине (в отличие от Леши). Машина появилась, когда Ане было чуть меньше двух, то есть, для нее машина была всегда. С самых ранних лет это такая штука, на которую можно сесть и поехать куда-нибудь, где интересно и здорово. Однажды мы возвращались от доктора с прививки (см. ниже), и я ее спросил, едем домой или кататься. Анечка попросила покататься. Это частая история, пару раз мы забирали ее в обед из садика на машине, и, понимая, что дома ее будут укладывать спать, Анечка просила либо просто покатать ее, либо отвезти в магазин.

Для Леши машина — это скорее такая штука, которая увозит от его любимой комнаты (кодовое название “сынарник”), да и еще там укачивает. Правда, надо отметить, что оба ребенка любят съездить куда-нибудь, где можно перехватить что-нибудь вкусненькое. С месяц назад, например, мы ездили смотреть замок неподалеку от нашей деревни (ну как замок, шато). Видели там натуральную историческую карету, но детей больше впечатлил экскаватор во дворе и возможность выпить какавушку из автомата за десять крон.

В прошлом году мы с Аней ритуально ездили по субботам утром за продуктами, и обоим это очень нравилось. С прошлого года она еще приучилась, что надо выбирать вкусняшки не только себе, но и брату, если тот остался дома. Ну и конечно, если грамотно подходить к вопросу, то можно набрать вкусняшек больше, чем только себе. То есть, оптимальная стратегия что-то вроде: “Ну вот эту штуку я бы себе не стала брать, но для Леши надо взять, а раз для Леши мы это берем, то, наверное, можно и мне тоже взять.”

Хотел отдельно написать о педиатре.

Во-первых, на страницах этого издания, кажется, никогда не было упомянуто, что нашего детского врача зовут Павлина Заоралова. На практике детей обычно принимает другой врач, но организация, куда мы ходим, принадлежит пани Заораловой. Она даже пару раз осматривала Лешу, когда тот был маленький.

Во-вторых, за прошедшие без малого десять лет нас успели там запомнить и сразу узнают. Там сугубо женский коллектив, и если я оказываюсь у них с ребенком без супруги, они обычно очень умиляются. Очень, с большой буквы О. Как-то раз они на выходе дали мне на дом опросник для выявления расстройств аутистического спектра. Там было вопросов тридцать про поведение, и я, конечно же, про него забыл. Через месяц мы опять пришли туда с Анечкой вдвоем, конечно, без этого опросника. Когда медсестра поняла, что заполненного опросника у нас с собой нет, она пришла в совершеннейший восторг, ну так мне показалось. Она начала чрезмерно эмоционально меня успокаивать, мол, “ах, мамочка вам с собой не положила, ну и ничего страшного”. И еще ударение делала на мамочку. Такой вот сексизм.

В минувшем году мы пару раз делали прививки, и Анечка их очень мужественно переносит. Один из последних разов, когда мы ходили туда с Лешей пешком, был в начале ковида, то есть, Леше было около шести. От укола он так распереживался, что даже несмотря на выданный леденец, мне пришлось нести его на плечах до самого дома. Анечка переносит прививки, кажется, более мужественно, чем я. Перед первой в этом году я боялся, что вот я ее отведу, ей будет больно, и она меня уволит как известного московского мэра за утрату доверия. На деле же она даже не пикнула ни разу. Потом ранку заклеили розовым пластырем, дали леденец (меня систематически удивляет как свободно педиатры раздают леденцы детям), и вроде бы инцидент был исчерпан.

Про утрату доверия: в конце 2021-го мы летали с Лешей вдвоем в Москву на неделю. В те времена по прилету надо было самоизолироваться и сдавать лабораторный тест на ковид. Мне почему-то кажется, что это был первый тест на ковид, который я вообще сдавал (не исключено, учитывая наш домоседский образ жизни). Так вот, мы нашли лабораторию подешевле и пошли сдавать. Первым пошел я и даже не почувствовал, как тетенька у меня ковыряется в корне языка палочкой. Я бодро об этом отрапортовал Леше, который не поверил, а потом никак не мог достаточно открыть рот. В итоге тетка долго у него ковырялась во рту, его чуть не стошнило, и он явно потом был уверен, что я специально ему соврал. У Стивена Кинга в “Сиянии” есть момент, когда ребенок понимает, что его отец тоже видит всю ту же чертовщину, что и ребенок, просто не признается. Книга от этого выигрывает, потому что становится ясно, что грань между добром и злом проходит не по линии между людьми и чертовщиной, а сложнее.

Тут, друзья, возраст бóльшего из наших бегемотиков приближается к двузначному числу, а это примерно вдвое больше, чем срок действия небиометрического заграничного паспорта, что наша родина умеет выдавать своими консульскими отделами. Я клоню к тому, что текущее удостоверение Лешиной личности начало летом сего года клониться к закату, и перед нами встала задача обзавестись новым заграничным паспортом. Это масштабная задача, но в понедельник мы ее окончательно решили, и я подумал, что надо хотя бы об этом сюда написать, а то ну совсем не дело.

Для начала небольшое историко-теоретическое введение. В былые годы чтобы получить ребенку паспорт, из нашей деревни надо было отправить кого-нибудь совершеннолетнего в соседний город Брно, в генконсульство РФ. С собой надо было иметь всякие бумажки и фотографию ребенка. Что важно, самого ребенка с собой иметь не надо было, потому что его биологические/биометрические данные никого не интересовали. С тех пор и генконсульство в Брне закрылось по загадочным историческим обстоятельствам, и небиометрические паспорта вышли из моды (что интересно, по похожим обстоятельствам, что же такое случилось, а?). Посему сейчас вместе с бумажками надо брать в подмышку ребенка и везти его в консульский отдел. Теоретически, в принципе, можно и не в подмышку, если есть справка.

Некоторую трудность составляет то, что количество консульских учреждений РФ в Чешской Республике, где мы имеем счастье перманентно пребывать, несколько поубавилось с 2022-го года, а количество их потенциальных клиентов, видимо, нет. Из-за этого затребовать консульскую услугу вроде оформления паспорта проблематично. В консульском отделе надо иметь запись на подачу документов, и это самое узкое место — говорят, что очередь на эту запись в посольстве в Праге статистически составляет месяца три. Важно, что эта очередь работает не так, что, скажем, сегодня можно записаться на прием на какую-то удаленную дату, скажем, месяцев через шесть. На самом деле, сегодня записаться никуда нельзя, но можно записаться в очередь на запись на прием и ждать в ней появления окошка на запись (на прием). Через месяца три нахождения в этой очереди окошко может возникнуть, тогда может получиться записаться на подачу документов еще через месяц (а может и не получиться). Все это, конечно, напоминает легендарную очередь за талонами на талоны. Вот, к примеру, автор этих строк в прошлом году за паспортом для себя ездил под рождество в Рим, потому что там очередь за консульскими услугами покороче.

Значится, где-то в начале лета мы осознали, что Лешин паспорт действителен примерно до конца года, и хорошо бы до этого срока получить новый. В конце лета, после возвращения из отпуска я начал действовать. Наученный своим опытом, я записался в очередь на запись во все консульства, поблизости и не очень (Прага, Вена, Братислава, Рим, Будапешт). Через пару недель ожидания нам подвернулось место в Будапеште утром 23-го сентября, и мы стали готовиться.

От нашего села до Будапешта самую чуточку меньше четырехсот километров по шоссе. Проселочными дорогами около 370 км, но по времени это дольше, и там нас укачивает. Наш план был выехать в обед 22-го сентября, заночевать в Будапеште, утром подать документы и поехать обратно. В действительности, неделю до этого я был на конференции, и прилетел обратно в Прагу поздно вечером 21-го сентября. “Вечером” означает после отправления последнего поезда из Праги в наше село, так что ночевать мне пришлось в столице. Поэтому 22-го я только к обеду приехал домой. Еще, конечно же, я вспомнил только в день отъезда, что надо распечатать анкеты, сделать ксерокопии старого паспорта, ксерокопии анкеты, ксерокопии ксерокопий и т.д. Совершенно очевидно, что я не мог это сделать заблаговременно, поэтому в обед мы сначала поехали ко мне на работу за всем этм добром.

Дорога шла хорошо, часам к пяти вечера мы въехали в Венгрию из Словакии, и остановились в Макдональдсе поужинать. Леша впервые попробовал молочный клубничный коктейль, как-то вышло, что до своих лет он дожил и ни разу его не пробовал. Еще мы купили по игрушечному динозавру, один Леше, один чтобы отвезти домой сестре. Динозавры были частью хэппи-мила; конечно, на витрине стоял тираннозавр, а достались нам два трицератопса. Они были в коробочках, и Леша так трогательно проверил оба, чтобы, конечно, по возможности зажать себе того, который покруче, но оба оказались одинаковыми. От коктейля и динозавров Леша был в восторге, но больше всего он был в восторге от того, что на противоположной стороне шоссе был еще один макдак. Леша твердо вознамерился на обратной дороге попасть в него тоже.

В Будапешт мы приехали затемно, но полные сил. Надо добавить для полноты, что за неделю до этого в нашей части Чехии был потоп из-за дождей в Есениках (горы такие, к северу от нас). Потоп впадал в Дунай и далее двигался вниз по его течению, и в день нашего вояжа в Будапешт тоже туда прибыл, но ничего не смог добиться. Леша в Будапеште настаивал на том, чтобы мы походили по лестницам гостиницы, и вообще ему было все интересно, но потом вспомнил, что у него с собой есть телефон с играми. Мы немножко поиграли каждый в свое, а потом он быстро заснул. Утром сходили на завтрак, потом в посольство (на самом деле, я два раза сходил, первый раз, чтобы найти, где там вход, и тем самым не паниковать, когда вместе пойдем) и поехали домой, и каждый этап ему заметно нравился.

Для протокола надо упомянуть, что в заявлении про новый загранпаспорт для несовершеннолетнего должен быть совершеннолетний заявитель. Поэтому при подаче заявления надо с собой иметь доказательство родства. В нашем случае, как ни странно, единственная такая бумажка — это свидетельство о рождении чешского образца г. Оломоуц, и естественно оно на чешском языке. Дама в окошке посольства пыталась нам сказать, что без перевода оно не годится как удостоверение родства, но потом вошла в положение. Предварительно она ушла куда-то со словами, что спросит верховного консула, потом вернулась и, не говоря ни слова, сунула мне какую-то бумажку на подпись. За ту секунду, что бумажка пропутешествовала из ее рук в мои, я успел здорово струхнуть и много чего нафантазировать, но бумажка была про то, что я согласен приехать за паспортом лично, потому что почтой они их не высылают. (Кстати, вот римское посольство отправляет паспорта почтой, и это довольно удобно. Правда, говорят, что паспорта некоторых других стран вообще печатают при тебе за пару часов, что еще удобнее.)

Еще Лешу сфотографировали в будке в посольстве. Паспорт же вроде биометрический, поэтому консульский отдел должен сам собирать биометрическую информацию вроде фотографии, прийти со своей нельзя. Люди из интернета, экипированные спецтехникой, правда, говорят, что никакой биометрической информации в паспорте нет, по крайней мере, спецтехника ничего из него считать не может. И что вообще вся информация, которая есть в паспорте, — это та, которую можно из него считать своим скудным биологическим зрением. Так вот, Лешу фотографировали в будке в посольстве. Я его заранее предупреждал, что эта процедура будет иметь место, чтобы он был готов, и Леша стал тренироваться делать серьезное лицо. Выяснилось, что он на это патологически не способен, потому что никогда не приходилось, и это было довольно смешно наблюдать. ¹

Когда я регистрировался на прием в посольстве, я выбрал одиннадцать утра, чтобы наверняка не смочь туда опоздать. На деле же оказалось, что после завтрака мы освободились что-то около девяти, и просто тупили в номере. Леша поразглядывал виды города с седьмого этажа, потом просто смотрел телик, пока я ходил разведывать, где там российское посольство. Прямо перед посольством находится станция метро, малюсенькая, но очень аутентичная, мы туда тоже зашли постоять.

Незадолго до полудня мы выехали домой, и быстро стало понятно, что надо где-то пообедать. Ясно было, что мы заедем в какой-нибудь фастфуд, но Леша хотел обязательно попасть именно в макдак напротив того, где мы ужинали вчера. Мне казалось, что это странно, но естественным образом выяснилось, что тот самый макдак — единственный, который стоит прямо на шоссе, а в другие фастфудошные Леша заезжать отказался. Так мы, действительно, за два дня посетили два макдака на противоположных сторонах шоссе.

Надо отметить, что Леша до макдака себя идеально вел, изредка интересовался, где мы находимся. После макдака он тоже идеально себя вел, только на развязке около Брна, где была большая пробка, стал хныкать, что ему надоело и что хочет домой. Там довольно пессимистичная пробка все время с длинной колонной из совершенно неподвижных грузовиков, в которой, по мере приближения к развязке, начинают появляться вкрапления совестливых легковых водителей. В принципе, при должной наглости эту пробку можно и объехать почти аж до самой развязки, и из-за лешиного настроения мы в принципе так и сделали, потом немножко было стыдно. Минут за двадцать до дома Леша стал узнавать знакомые места и просить остановиться на заправке. Я напугался, что ему нехорошо, а ему просто хотелось что-нибудь купить на заправке, потому что дома точно ничего не разрешат. Ну мы остановились, конечно.

Дальше нам полагалось отслеживать заявку через интернет. Дама из окошка в посольстве сказала, что месяца через два паспорт может быть готов, поэтому первые где-то шесть недель я туда и не заглядывал. Через эти шесть недель оказалось, что “готовность паспорта 80%”. В эмигрантских чатиках в телеграме говорят, что это означает, что паспорт на самом деле напечатан, теперь его везут в посольство; но это мы узнали после. В готовом паспорте стоит дата выдачи в начале октября, а сообщение о его готовности пришло в конце ноября.

Все это время Леша упрашивал меня, чтобы забирать паспорт мы поехали вместе. В принципе, так как заявитель — совершеннолетний, то сам обладатель паспорта может сидеть дома, но такой вариант Лешу совершенно не устраивал. Я подумал, что раз ему ну настолько сильно хочется, то почему бы и нет, мы записались на получение готового паспорта в понедельник, забронировали тот же отель поблизости от посольства и стали готовиться (ну нет, конечно, к чему там готовиться). План был похожий: в воскресенье туда, ночуем там, в понедельник забираем паспорт и рвем когти.

Хотелось выехать пораньше, потому что в сентябре последние часа полтора пришлись на сумерки, венгерские дороги не освещены, и ехать по ним в темноте — то еще удовольствие. Мы выехали вроде около половины второго, но все равно доезжали в темноте. Леша соврешенно непоколебимо запланировал остановиться в тех самых двух макдаках, и я даже не думал с ним спорить. Во время предыдущего визита он открыл для себя клубничный коктейль, и по дороге в Будапешт выпил аж два. Вернее, один выпил по дороге, второй попросил взять с собой.

В гостиницу Леша уже входил как к себе домой. В предыдущий раз я взял нам самый дешевый номер, теперь я взял второй по дешевости, оказалось то же самое, только дверь открывалась не обычным ключом, а картой. Леша открывал эту дверь сам, сувал карту в картоприемник и так и эдак пару минут, пока мы не поняли, что ломимся в чужую комнату. В номере мы посмотрели “Невероятные приключения итальянцев в Росии” и легли спать (Леша лег спать, а я успел написать перед сном две отрицательные рецензии на научные статьи; спал потом отвратительно, по не связанным с этим причинам).

Утром Леша как король проследовал на завтрак. Мне удалось его быстро убедить в том, что наше питание в этом путешествии довольно скудное, поэтому ему следует налегать на протеин. Леша совешренно безропотно согласился, потому что чувствовал, что я всю поездку веду себя с ним гораздо мягче, чем обычно, и набрал себе сосисок. Я тоже набрал себе сосисок с яичницей, при этом одну сосиску уронил в чан с общественной манной кашей и долго ее вылавливал. За завтраком я пытался склонить Лешу выпить горячий шоколад, но он отказывался, и шоколад пришлось пить мне самому.

Визит в посольство был в этот раз запланирован на десять, все таки я не рискнул его ставить раньше, поэтому утром мы еще чуток потупили в отеле. Поиграли в телефон, пописали рецензии на статьи, порассматривали чужие трусы, лежащие на крыше подъезда. В посольстве все прошло быстро, было ощущение, что меня дольше досматривали на входе, чем ушло на получение паспорта. С нами в помещении был юноша, который, видимо, потерял все документы и пытался оформить замену. Сотрудник посольства ему объяснял, что юноше придется найти двух понятых, которые что-то там удостоверят. Во время этого объяснения, которое я подслушал, я этому юноше сопереживал и даже хотел как-то помочь. Но потом сотрудник посольства двинулся в мою сторону и обычной вахтерской формулировкой предложил мне сделать для юноши то, что я собирался сделать сам пару мгновений назад. Формулировка быстренько вернула мне понимание того, почему я стараюсь избегать всех возможных связей с исторической родиной, и мы с Лешей резво слились из посольства и двинули домой (заглянули постоять в метро и посмотрели на мемориал памяти Навального и политических узников в РФ).

План на дорогу был простой — пообедать в макдаке, и мы его придерживались. В дорогу Леша попросил поставить Высоцкого, его и слушали. Летом в Сербии мы слушали сборник юмористических песен на одном из перегонов, и с тех пор Леша к нему неравнодушен. Леше нравится про очкастого частного собственника в зеленых, серых, белых жигулях (“песня автозавистника”), а я уже неделю напеваю про “я на Вачу ехал плача — возвращаюсь хохоча”. После макдака у нас почему-то отрубилась музяка, и остаток дороги мы ехали в тишине. Ну как в тишине, оставалось ехать часа два, и через полчаса Леша начал вслух на заднем сидении мяукать, петь песни и в голос разыгрывать боевые сцены с участием своих пальцев. Меня сначала это почему-то смутило, а потом я понял, что вот он — совершенно довольный ребенок, ценить надо. Мы опять немножко постояли в пробке около Брна, но если в сентябре Леша стал подхныкивать, что устал и хочет домой, то в этот раз мы просто спокойно ее отстояли.

Для протокола напишу еще, что мигранты должны о новом паспорте уведомлять полицию в трехдневный срок после его выдачи. Иначе там полагается штраф вроде бы, но местная полиция в курсе того, что у паспортов РФ фактическая дата выдачи куда позже того, что в самом паспорте написано. В былые годы мне бы надо было с этим паспортом ехать в соседний город, а теперь я его копию электронным письмом послал, и все.

Когда приехали домой, Леша сказал, что обязательно хочет в следующий раз вместе со мной поехать за новым паспортом. Новые паспорта нам полагаются через десять лет (очень интересно, конечно, что там будет с этими паспортами, и что вообще будет через десять лет, но это другая история). Так вот, я ему сообщил, что через десять лет я с ним с удовольствием съезжу за новым паспортом.

Всем привет! Никогда такого не было и вот опять, после небольшого перерывчика я тут решился что-нибудь присочинить про наш быт и реалии. Хотелось написать какую-нибудь жизнерадостную историю о том, как мы всей семьей болели простудой месяца два подряд на прошлое рождество, или о том как методом приобретения машины мы установили, что у Алексея чудовищная морская болезнь, или хотя бы о том, как мы на пресловутой машине везли шесть голов с шестнадцатью ногами на месяц в Республику Сербия. Но это все как-то сложно, давайте я пока расскажу про нашу повседневность.

Если кто забыл, вводные следующие. У нас дома живут два бегемотика, старшему из них почти девять лет, он ходит в третий класс, на занятия по плаванию и гитаре, любит майнкрафт и смотреть странные видосы на ютубе. Младшему бегемотику приблизительно два годика, шесть месяцев и двадцать семь дней, и она сладенькая кудряшка.

Давайте, наверно, пропустим даму вперед, потому что до сих пор наше издание как-то не баловало ее своим пристальным вниманием. Уж не знаю, с чем это связано, не с тем ли, что Анечка — очень спокойный ребенок, и в ее присутствии не было нужды в письменной психотерапии, она сама что-то вроде психотерапии.

Как-то так сложилось, что Анечка к своим юным годам нахваталась некоторых гендерных стереотипов. Она довольно придирчива к одежде, как мне кажется. Леша тоже придирчивый, однажды он не хотел надевать в сад новую куртку, потому что она “пальто” (в его терминологии это значит “прикрывает задницу”), а когда заставили — стал руками в карманах ее подтягивать куда-то к подмышкам, как будто воробушек нахохлился. Так вот, и Анечка придирчивая, но к тому как одежда выглядит; что-то она не будет надевать (“Снимите с меня это немедленно!”), не соглашается носить некоторые носки. Как-то так сложилось, что вся ее верхняя одежда уличная на текущий сезон — всех оттенков розового.

На прогулку она последнее время иногда берет с собой игрушечную коляску, в которой сидит что-нибудь мягкое и пушистое (по описанию тут тело нашего кота подходит, но это не оно, насколько мне известно). С Лешиными игрушечными оружиями она тоже играет с удовольствием, ходит по квартире, стреляет пенопластовыми патронами, грозит коту деревянным мечом. Я там что-то говорил про стереотипы, погорячился, наверно. Интересно, играл бы Леша с игрушечной коляской, если бы у него была?

Аня любит отжимать у мамы телефон, смотрит там видосы с братом или играет в то, до чего руки дотянутся. Любит смотреть мультики, под это мы открыли для себя новое Простоквашино и мультики про Машу и Медведя, и то и другое оказалось гораздо лучше, чем я почему-то думал. Некоторое время назад мы всей семьей посмотрели “Звездные Войны”, все из возможных, Леша переживал и эпизодически убегал в драматичные моменты, а Аня смотрела с интересом. После этого систематически просила еще смотреть про “дядю пиу-пиу”.

Вообще Анечка — очень инициативный ребенок, когда выспится. С ней очень интресно ходить в магазин, смотреть как она решительно сначала берет себе корзину примерно своего роста, а потом в эту корзину складывает всякое говно: бананы, йогурт, маленький компотик и булочку. Или когда она собирается куда-нибудь и решает, что ей нужны плюшевая игрушка, пистолет и фонарик, все это необходимо положить в рюкзак, а фонарик непременно должен быть включен все это время.

Анечка систематически выходила в прихожую провожать меня на работу (“Папа, пока!”). Как-то насмотрелась, как я тискаю Лешу перед тем, как отпустить его в школу, и потом тоже подходила меня обнимать перед работой. Как-то раз мы с детьми собирали каштаны перед домом (Лешина школа собирает их для зоопарка), я как-то неудачно раскорячился, чуть не упал и ойкнул, и Анечка подбежала меня обнимать и жалеть настолько тщательно, что даже Леша не устоял и тоже подошел. Вот такой сердечный момент.

Больше всего ей нравится, конечно, с братиком. Она соскучиватся по нему за неделю, потому что он все время где-то ходит целый день, потом на выходных пытается наверстать. В минувшие выходные они строили вдвоем в лешиной кровати домик из зонтов и пледов и пережидали там воображаемый дождь.

Алексей ходит в третий класс уже. До сих пор ему нравилось туда ходить, хотя последнее время он что-то стал упоминать, что нервничает перед школой, интресно, не начало ли это конца. В этом году их класс переселили в новое здание, к большим. Теперь Леша просит не провожать его до школьных дверей, а остановиться подальше, стесняется, я же обниматься и целоваться лезу каждый день.

Так как первые два класса у нас были некоторые трудности с попаданием в школу вовремя, с какого-то момента мы стали целенаправленно просыпаться пораньше. В школе надо быть без чего-то восемь, поэтому где-то около 6:40 я бужу Лешу, чтобы все положенные дела он делал не торопясь. Это, конечно, не мешает ему иногда присесть посмотреть в стену полчасика, но мне кажется, с февраля мы ни разу не опоздали. Хотя вот в третьем классе у нас новая классная руководительница, со своим видением, она организует классный час в 7:15 каждую первую пятницу месяца, и это тяжко.

До недавних пор мы ходили его провожать с Аней и собакой, это все было довольно удобно совмещать, пока Аня умещалась в коляске: пакуешь одного ребенка в одежку, второго в коляску, рюкзак под коляску, всякое барахло на коляску и поехали. Разве что, было важно проследить, чтобы все дети успели проснуться к моменту, когда надо из дому выходить. С недавних же пор Анечка перестала помещаться в коляске, совсем, и мы пытались ходить в школу пешком, что тяжеловато делать такими маленькими ножками. В итоге Аня выходила с нами из дому, заворачивала за угол, а дальше ее приходилось нести, потому что идти она отказывалась.

Мне кажется что чему-то меня научила утренняя рутина. Сначала Леша не хотел вставать с кровати, приходилось его уговаривать и грозить чудовищными карами, а после он плелся всю дорогу до школы где-то сзади. По здравом размышлении оказалось, что самый простой способ сделать так, чтобы ребенок поднялся с кровати, — это отнести его на руках в туалет. А чтобы он быстрее переставлял ножки по дорожке, можно приобнять его за спинку и тем самым легонько подталкивать.

Еще из важного: Леша посещает музыкалку два часа в неделю. Один играет на гитаре, второй изучает музыкальную науку, что бы это ни значило. Пан педагог гитары все время жалуется, что Леше удается все, кроме того, чтобы сидеть как положено. Еще Алексей весной начал ходить в бассейн раз в неделю, и это его прям преобразило, стал посильней и как-то вроде бы поспокойнее. Осенью у них добавилось еще и в школе плавание на физкультуре, причем не то, чтобы это была какая-то особенная школа с бассейном: их возят из школы в бассейн и обратно на автобусе.

Дома Леша играет с сестрой, смотрит видосы и иногда играет в майнкрафт. Недавно выклянчил себе мод про звездные войны и был в восторге. Рассказывал, как он научился там летать на другие планеты и включать лазерный меч. Видосы — это боль, их делают, по-видимому, какие-то подростки, а это же неотъемлемая биологическая роль подростков — вызывать отвращение. Отчасти от видосов, отчасти от влияния товарищей, Алексей теперь старается говорить английские фразы уровня “Y U So StUpId?!” ¹. Из недавнего обсуждения мы выяснили, что Леша не знает, что такое прилагательное (бог бы с ним, с прилагательным), зато знает, что значит shithead.

Чтобы закончить на радостной ноте; иногда мы все вместе ходим в магазин Лидл, где есть при входе секьюрити-камера сразу с экраном, можно на себя посмотреть. Леша, когда себя видит, начинает что-то плясать из принятого у его ровесников. А Анечка начинает повторять за ним.

Итак, что там прошло — четыре месяца где-то. Леша закончил первый класс, на все единицы, то есть, отлично закончил. Анечка стала здорово так ходить, и вообще очень самостоятельная зайка. Большую часть времени они вполне мирно дружат — Леша очень нравится сестре, и это взаимно, но иногда Аня бывает в настроении, когда весь свет сошелся клином на той единственной фигне, которая сейчас в руках у Леши, и никакой альтернативы нет и быть не может, особенно когда он берет в руки что-то новое. Лешу это тоже приводит в соответствующее настроение, и выходит цепь с положительной обратной связью, получите и распишитесь. При этом большую часть времени Леша любит Аню, тискает ее и пытается носить с места на место. Обычно в ответ она хихикает.

Анечка здорово полюбила гулять за последние полтора месяца. В середине июля мы с ней начали выходить гулять с собакой, так чтобы она ходила по улице, и Анечке еще очень нравилось держать ручками поводок. Так чтобы получалось, что это она сама выгуливает животное, сильная и независимая женщинка. Это были вроде как ее первые прогулки не чтобы поспать на улице в коляске. А потом я уехал на весь август, и оказалось, что теперь всякий раз, когда и она и поводок находятся вне квартиры, поводок держит она.

Важно, что Анечка очень любит гулять на улице. У нее есть пара розовых ботиночек с блестками, и она их очень умильно приносит, если хочет на улицу. Первого сентября сего года, пока отрок был в школе, я успел немножко прикорнуть на диванчике в гостиной, и проснулся от того, что Аня шлепала меня моей кепкой по лицу, пытаясь мне ее отдать. Пока я кепку не надел, она не успокоилась, то есть, когда я просто взял кепку в руки, Аня продолжала мне что-то объяснять, но притихла, когда кепка оказалась на голове. Я попытался продолжить спать на диванчике (в кепке), но через мгновение Аня принесла теперь уже мой ботинок, чтобы стучать меня по лицу. К счастью, ботинок удалось перехватить. На следующий же день Аня, наученная ошибками предыдущего дня, решила начать сразу с обуви и принесла мне прямо оба ботинка в кровать. Она еще их так угрожающе держала над подушкой, как будто понимала, что им там делать совсем нечего.

В целом, Анечка очень милый ребенок — без нужды не голосит, кушает сама, любит душ и всякие мягкие штуки, которые можно прислонить к носу. Стала легко засыпать на улице — последнюю неделю удается упаковать ее в карапузоносительный рюкзак и через минут двадцать – полчаса прогулки на улице она в отключке. Леша в этом возрасте был в начале лета 2016-го, когда мы только съехали с квартиры-студии на квартиру с двумя спальнями. Он засыпал дома, впрочем, он всегда после полугода засыпал дома, и это всегда была война — он куда-то лез, плакал, чего-то хотел, пока сон его не брал спустя какое-то время. С другой стороны, ближе к зиме хотелось бы мочь укладывать и Аню дома. Прошлую зиму она спала днем в коляске, соответственно те два часа, что она спит, надо было провести на улице. За два часа можно либо сильно замерзнуть, либо обойти вокруг половины нашего села. Поживем-увидим.

Из приятных мелочей — Анечка кушает сама. Это началось уже какое-то время назад, мне кажется, около полугода назад, когда ей давали тарелочку, и она всю еду перекладывала на пол. Теперь она ее перекладывает в рот. Так что если поставить перед Аней тарелку с едой, она всю ее съест. Если не поставить — она будет таскать у мамули бутерброд со сливочным маслом и слизывать масло — сильно любит его. По утрам кормит Лешу — видит чищеное яйцо, берет его и пытается запихать Леше в рот.

Для истории хотелось сюда записать, что основные лешины увлечения в этом году — это все еще динозавры и теперь еще майнкрафт. Майнкрафт начался в конце прошлого года, я сейчас посмотрел в своей почте, и там написано, что я заплатил за свою копию 23 декабря 2021 года, за два месяца до войны, выходит. Как водится, все начиналось за здравие: Леша изучал новый мир, бабуля ему читала какую-то литературу по мотивам, они вместе изучали, что там можно скрафтить. Потихоньку этого становилось недостаточно, и сейчас Леше больше нравится смотреть видосы на ютубе как кто-то другой играет. Да, Леша однажды мне уже сказал, что хочет стать ютубером. Отличный выбор, чо, ютуберы — это такие люди, которые все время играют в майнкрафт под запись и голосят об этом в микрофон. Один раз я смотрел с Лешей что-то из его избранного, и надо сказать, что общий эмоциональный фон видео даже меня как-то немножко расшатал. Проще говоря, пацан, который голосил за кадром, голосил так много и сильно, что даже я разнервничался. Вот эти видосы Леша смотрит, и еще перематывает, чтобы там побыстрее все происходило.

Чем больше я думаю про лешины интересы, тем больше мне кажется, что из меня сыпется песок. То есть, когда я был маленький, мы тоже все смотрели передачи про компьютерные игры, сначала про денди, а потом “От винта” (они, кстати, тоже на ютубе). Песок начинает сыпаться, когда хочется сказать, что у нас, дескать, был Сергей Супонев, а у них сейчас какие-то полуграмотные подростки с нелепыми никнеймами. Конечно, я стараюсь помалкивать, но мы все понимаем, что искреннее отношение тяжело скрыть. В Леше умело сожительствуют энциклопедические знания того, как надо убить самку дракона, чтобы скрафтить специальный меч, и неспособность удерживать внимание дольше десяти секунд. С одной стороны, это подбешивает, с другой стороны, я был совершенно точно такой же в его возрасте, в одно ухо влетело, в другое вылетело, а сейчас я знаю довольно мало людей, более внимательных, чем я (простите). Как бы понять, что из этого — последствия детских травм, а что — естественное взросление, и вообще, как дальше жить.

Чтобы как-то конкурировать за внимание, я установил на свой компьютер игру Stronghold, сидим с Лешей вечерами, я играю, он смотрит. Это стратегия в декорациях средневековой Англии, там надо воевать с соседями и следить за экономикой, а главное — это очень атмосферная игра с красивой музыкой. Думаю, правда, надоест обоим очень скоро, хотя Леша очень хочет увидеть там мечников.

Динозавры тоже вроде играют какую-то роль, любимые майки всё еще с динозаврами, и новая кепка с динозавром тоже понравилась. На стенах лешиной комнаты висят плакаты с динозаврами, а на полочке над кроватью стоит динозаврская энциклопедия. В основном она, конечно, там и стоит, и никуда не отлучается. В июле Леша ходил в кино смотреть последний Парк Юрского Периода (вообще-то Мир, но ладно), что было символично, потому что примерно в этом же возрасте лешина мама смотрела первый фильм серии, и теперь вроде как круг замкнулся.

Алексей теперь второклассник. Второй класс похож на первый, но теперь у них немножечко больше уроков (22 в неделю вместо 20) и отдельно стоит чтение. Мы пока ничего не поняли, но похоже, что каждый второклашка должен завести книгу для чтения, каждый день читать из нее не меньше странички и о прогрессе отчитываться в дневничке читателя. В первый день школы Леша предположил, что кто не хочет читать, тот может писать свою книгу.

Первого сентября мы ходили записываться в музыкальную школу, вернее, мы ходили договариваться о расписании. Запись была весной, потом был экзамен, который Леша сдал, если не путаю, на 96 очков из ста. Лешу мы отправили учиться гитарировать, поэтому ему причитается педагог по гитаре, с которым надо было договориться о расписании уроков. Мы выбрали среду, сразу после уроков в обычной школе, к счастью, расстояние между обычной школой и музыкальной — метров сто. Возможно, Леше придется носить инструмент в школу, и решительно не понятно, сколько визитов в школу этот инструмент переживет. Педагог нам сказал, что гитару можно взять в аренду, а можно купить свою, она будет стоить порядка 4000 крон (около 160 евро, 10000 рублей). Мы сообщили Леше, что если инструмент за такую цену будет раскурочен, это будет очень обидное событие, на что Леша, сама невинность, совершенно искренне спросил, почему.

В любом случае, совершенно ясно, что с инструментом мы разберемся, Леша тоже разберется, и мне кажется, все у него должно получиться. Отчасти потому что педагог нам показался очень приятным молодым человеком, наверняка понимает, как запугать детишку.

Главная проблема школы остается в том, как попасть туда вовремя. Проблема особенно актуальна теперь, когда наш рудиментарный навык приблизительно успевать полностью утрачен, и надо, видимо, наращивать его обратно. Во второй день второго класса Леша опоздал минут на пять, в значительной степени потому, что с семи утра до половины восьмого игнорировал советы вставать. Леша после обеда поведал, что в школе сказали, вызовут родителей для дискуссии, если это будет повторяться. Мне стало так смешно. Родители, кажется, сделали все что могли утром, но это не помогло, непонятно, что может изменить дискуссия.

Буду банален, но время первого класса пролетело совершенно незаметно, и не похоже, чтобы что-то планировало замедляться, оно ведь, чем дальше, тем быстрее.

ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО ЛИЦОМ, КОТОРОМУ ДОВОЛЬНО ДАВНО УЖЕ НЕ НРАВИЛОСЬ, КУДА КАТИТСЯ ЕГО РОДИНА-МАТЬ, НО ПОСЛЕДНИЕ ТРИ МЕСЯЦА ЧТО-ТО ВООБЩЕ ПИПЕЦ.

Дорогие друзья, все еще тяжело на душе по понятным причинам. Война идет уже девяносто дней, и до сих пор кажется неуместным писать о чем-то обыденном. До сих пор странно видеть в инстаграме друг за другом подряд фото защитников Азовстали и молочной пенки на кофе где-то в Москве. До сих пор больно от осознания того, что вообще вся эта срань, по-видимому, вызвана глубоким сумасшествием единственного юриста с краденой диссертацией. Несколько сот убитых детей, несколько тысяч погибших взрослых, несколько миллионов беженцев из-за того, что ботоксный говноед обмазался псевдоисторическими выдумками и решил подправить себе некролог. Похоже, подправил, но есть один нюанс. Да, я все же собираюсь писать про своих детишек, и не хочу, чтобы фамилия этой крысы стояла в соседнем абзаце с их упоминанием, поэтому не буду эту фамилию писать, вот такая добровольная самоцензура.

Главный политолог дома, Алексей Андреевич, тоже пытается осмыслить ситуацию периодически. Однажды выдвинул теорию, что нужен авиа-танковый бур, который мог бы прокопать туннель до самого бункера (того самого бункера) и размолотить там всех в кровавое месиво. Пришлось смотреть видео на ютубе о состоянии дел в современной науке о бурении. Интересно, первый русскоязычный видос в выдаче был переведенный с чешского ролик о том, как десять лет назад продлевали зеленую ветку пражского метро.

Мне не нравится такая ситуация. С одной стороны, вообще не хочется, чтобы мой сын кого-то ненавидел (более общо выражаясь, испытывал сильные чувства) только потому что я или кто-то в окружении испытывает такие чувства. Если ненавидеть — пусть ненавидит сам, а не из подражания, как-то так. С другой стороны, я сам испытываю очень сильную ненависть в адрес тех, кто удерживает власть в Москве. Испытываю очень давно, но с недавних пор с удесятеренной силой. В этой ситуации что-то объяснять сыну, чтобы он мог беспристрастно сделать собственные выводы — ну не знаю, возможно ли это вообще. Если шире смотреть, то сейчас очень много в инфополе попыток делить все на черное и белое, а это очень деструктивно для детского рассудка. Даже не потому что обычно обвиняют какую-то группу людей целиком, а просто потому что такой образ мышления легитимизируется. Но — изолировать детей от ситуации, очевидно, невозможно, так что, похоже, большого выбора нет, пусть выдумывают дальше, как замочить бункерного деда.

Чтобы не поехать кукухой и в целом для общего оздоровления стал читать Леше книжки перед сном. Начали с перечитывания “Мушкетера и Феи”, и так нам понравилось, что прочитали еще из Крапивина “В ночь большого прилива” и “Голубятня на желтой поляне”, вторая — очень хорошая. Я, честно, не знаю, кому эти вечерние чтения нравятся больше, я получаю от них большое удовольствие: можно развалиться у Леши в комнате в кресле-мешке (“бескаркасное кресло” это называется по-науке), и полчаса-час просто отдыхать. Иногда после сеанса чтения получается там же заснуть, иногда — прямо во время.

Также пытались смотреть советскую фантастику — “Гостья из будущего” не очень пошла. Леше сначала совсем не понравился робот Вертер в первой серии, а потом совсем не понравилась его мучительная гибель. Мы, правда, почти сразу стали смотреть следующие серии, там вроде полегче, но после второй что ли дальше смотреть не стали. “Москва – Кассиопея” тоже не зашла — там было просто страшно. Мне самому было страшно в детстве, когда в первой части парня по ошибке выбрасывает за борт в мусорной капсуле, а Леша гораздо эмоциональнее меня воспринимает всякие страшные штуки.

С началом боевых действий наш быт несколько поменялся, супруга теперь все время ходит кому-то помогать, а я похаживаю гулять с коляской. Если верить трекерам, с начала года нагулял порядка тысячи километров. Теперь могу уложить дочь спать вообще одной левой — она понимает, что сопротивление выйдет себе дороже, и засыпает в коляске на раз-два, просто закрывает тихонько глазки и спит. Если видит рядом маму — будет визжать и пытаться вылезти (или выпасть) из коляски любой ценой.

Месяц назад, в последнюю неделю апреля, то есть, примерно на свой первый день рождения, Аня сделала первые шаги. Сейчас ей год и почти месяц, она уже довольно уверенно расхаживает по дому довольно такой кавалерийской неровной походкой. Периодически присаживается на попу, но обычно довольна в такие моменты. Сегодня вот сходила на кухню, взяла со стола (как дотянулась, я не понимаю) вилку с куском вареного сельдерея, запихала его за щеку и с вилкой пошла в гостиную.

Леша идет сдавать вступительный экзамен в музыкальную школу в среду, посмотрим, что получится из этого. Они разослали тугамент со списком требований, там что-то про ритм, способность повторить мотив и напеть песенку самому, и требование общей адекватности. Интересно, что это значит. Вернее, примерно понятно, что это значит, больше интересно, написано ли это правило кровью из ушей былых преподавателей, и много ли детей в ходе экзамена начинает падать на пол и голосить, дрыгая ногами. Я постараюсь описать, как это было.

Аня дует, когда голодна. Ей показали, что можно дуть на макаронины, которые недавно сварились, чтобы они остыли побыстрее. Теперь она, когда видит еду, которую хочет съесть, начинает дуть перед собой.

Дорогие друзья, наверно, надо где-то подвести итоги года, почему бы не здесь. Главный итог года вот только-только уснул в девять часов вечера, до этого радостно изводил мамочку, агукал и брыкался ногами, но речь не об этом. Я хотел как-то обозначить, что в сентябре Леша пошел в первый класс настоящей школы, и как-то это отрефлексировать. Стоило мне написать про сентябрь, как-то сразу бросилось в глаза, что, с одной стороны, сентябрь был совсем вот недавно, по календарю всего три месяца назад, с другой стороны, ощущений полный рот, только успевай запоминать.

Давайте, наверно, начнем с формальностей, вдруг это будет читать какой-нибудь третий читатель, который не слышал всего этого по вацапу до сих пор. Итак, школу в первом классе посещают пять дней в неделю, каждый день четыре урока, начало в восемь, конец около одиннадцати, после чего происходит обед, который едва ли не обязательный для всех. После обеда, где-то в половине первого можно забирать кровиночку домой. Уроки вроде обычные — чешский язык, математика, английский, физкультура, что-то вроде природоведения и музыка. Наш красавчик ходит в музыкальный класс, поэтому носит с собой флейту, не знаю, что они там с ней делают. Если честно, мне страшно представить, что Алексей там может делать с флейтой, и еще страшнее, что может делать организованная группировка из двадцати голов шести-/семилеток.

Так вот, первый урок начинается в восемь утра. Перед первым уроком мы обычно завтракаем — Леша все еще ест как пауэрлифтер, то есть яичные белки, только за последний год их количество выросло до семи-восьми. Я подозреваю, что детишки местных не завтракают, потому что после второго урока у них перерыв на перекус, когда они должны употребить заготовленные родителями бутеры. Про этот перерыв и бутеры мы узнали второго сентября, когда выяснилось, что все что-то с собой принесли, а наш, кровиночка, сидел там как бедный родственник без ничего. С тех пор мы стараемся давать ему какую-нибудь вафельку и компотик, и, судя по рассказам, Леша там хомячит свой десерт, а голодные дети вокруг давятся своими студенистыми бутербродами и пытаются у него выклянчить вафельку или печеньку. Леша делится, потом ходит сам голодный, хрюндель. Школьный обед не всегда спасает, потому что обязателен он только на посещение, а вот доедать обед там, видимо, никто не заставляет.

Вот я написал это и вспомнил столовку в начальной школе 1702 г. Зеленоград, свое место за столом в закутке и большой стол, куда надо было относить свою недоеденную еду. Около того большого стола стояли большая бочка с надписью “Ветошь” и толстые недружелюбные тетки, которые разворачивали тебя доедать недоеденное. Наверно, сейчас я бы навострился как-нибудь относить им свою тарелку в составе группы товарищей, чтобы им не хватало времени рассмотреть в супной тарелке всю ту мерзость, которую я туда сгрузил с накрывающей ее тарелки для второго. Или просто уходил бы от этого стола с каменным рылом, как будто бы они не меня пытаются подозвать, чтобы вернуть тарелку. К сожалению, в шесть лет я был хорошо воспитанный мальчик и был уверен, что в этой части жизни мне положено страдать. А вот Леша, к счастью, не так хорошо воспитан, поэтому то, что ему не нравится, он не ест, и приходит домой голодный, усталый и, вследствие этого, немножко неуравновешенный.

У Леши, кстати, интересные гастрономические пристрастия. Недавно он сказал, что не любит картошку, и похоже, он ее действительно не любит в любых формах. Ну может, кроме фри. Не любит сосиски почти любого типа кроме одного определенного, но любит сырокопченую колбасу, которую называет “Поличáн” (один конкретный тип колбасы; это из той же серии, как называть любой конструктор Лего, а любую машину — Мерседес). В рамках того же опроса Леша сам сказал, что любит макароны. Я все время удивляюсь, потому что в его годы я ненавидел и боялся макарон, это было такое склизкое слипающееся блюдо, которое еще и неудобно есть; мне нравилось картофельное пюре с сосисками. Кстати, интересно вот как, Леша называет любую сырокопченую колбасу поличаном, а все русские называют макаронные изделия макаронами, хотя это не совсем верно, и более уместно было бы называть их пастой.

Ну да ладно, обед и обед. После обеда в школе бывает так называемая школьная дружина, по-нашему это, наверно, продленка, которая длится где-то до пяти вечера для родителей-трудоголиков. На практике около половины пятого школа закрывается до завтра. Про дружину меня удивили две вещи: во-первых, то, что она начинается в шесть утра, а во-вторых, что в ней не принято делать домашнее задание. В совокупности, эти два факта обозначают, что где-то теоретически возможно существование детей, которые приходят в дружину к шести утра, а уходят в пять вечера, и в общем, если немножко прикинуть, как они должны расходовать оставшееся время и когда они делают домашку, становится непонятно, как они должны расходовать оставшееся время и когда они делают домашку, да и вообще, как можно так жить, да и собственно, зачем так жить.

Первого сентября, когда все пришли нарядные первый раз в первый класс, оказалось, что единственные чистые штаны у меня — это охотничьи камуфляжные порты из декатлона, и я долго думал, как идти в школу более приемлемо — в этих штанах или без них. Я думал, в трусах будет как-то приличнее, но температурные соображения взяли верх. Так вот, первого сентября всем родителям разрешили поприсутствовать во время первого классного часа, раздали детишкам какие-то учебники, кучку канцелярского барахла и бутылку с такой пипиркой, которую можно зубами открывать, чтобы пить воду на перемене. Родителей потом выгнали и заставили заполнить еще кучу каких-то бумажек, в частности, по какому графику кровиночка будет посещать продленку, и кто его будет оттуда забирать. Пугали, что если кого не записать, тот не сможет забрать ребенка ни в коем случае, поэтому я записал вообще всех родственников до второго колена. Какая-то дамочка рядом со мной спрашивала, мол, у них вот бабушка, дескать, живет в Праге, и это так далеко, ну так далеко, надо ли вписывать ее в дохумент. Мне хотелось сказать что-то вроде “подержи мое пиво”, но спасло незнание языка.

Когда я впервые забирал Лешу из школы, это было, наверно, через неделю после начала, я узнал, что школа после восьми утра запирается на замок. Ну то есть, я был об этом осведомлен теоретически, но на практике не имел шанса проверить. И вот я туда пришел, и оказалось, что надо звонить куда-то в домофон и просить, чтобы кровиночку выпустили. А вдруг они на обеде? А вдруг я что-то не так скажу? Короче, я дождался, пока какая-то девочка вышла из школы, и проскользнул в здание, поднялся к ним в продленку и попросил сына. Дама мне его выдала и спрашивает, мол, а ты как сюда попал, мил человек. Я говорю, дескать, девочка пустила. Она посмотрела на меня с прищуром и попросила больше так не делать, и как-то очень убедительно у нее получилось, как будто она педагог старой советской школы.

У школьников есть тут дневничок, называется “инфо-деничек”, что-то вроде “инфо-дневничок”, и, насколько я понимаю, он для коммуникации учителя с родителями. До сих пор там появлялись только надписи вроде “у Алексея нету пластилина, пожалуйста положите” и так далее. Еще там есть вкладыш, куда надо записывать, если ребенок прогуливает школу, почему он это сделал. Я не очень понимаю, зачем это нужно, потому что обычно мы пишем туда какую-то липу, вроде “по семейным обстоятельствам”, и нам за это ничего пока не было. С другой стороны, я подозреваю, что возможно нам делают какую-то скидку как прибабахнутым иностранцам, и на самом деле там какая-то строгая отчетность. Вот в октябре мы с Лешей экстренно летали на неделю в Москву, настолько экстренно, что от момента первой мысли о путешествии до приземления в Шереметьеве прошли едва ли сутки. Мы слетали, в результате Леша прогулял что-то вроде семи рабочих дней, и нас пока за это не лишили родительских прав. Кстати, быстрая мысль о прибабахнутых иностранцах: мы, очевидно, находимся в достаточной степени вне местного культурного контекста, и окружающие это хорошо понимают, и оказывается, что это здорово упрощает жизнь. В том плане, что часто можно делать, что хочется. То есть, если мой ребенок бегает и орет благим матом, я могу спокойно ничего не делать с видом, что это же я прибабахнутый, у нас там все такие, что с меня возьмешь.

Так вот, есть тут этот бумажный дневничок, куда учительница пишет, чтобы мы положили пластилин, форму на физкультуру и все такое. А оценки детям ставят в электронный. Я лично был поражен тем, насколько это удобно, что и оценки и домашку можно узнать, не обжигая пятки юного школяра над жаровней с раскаленными углями, и не звоня его однокласснице Свете или Тане, а просто со своего телефона. Но я так понимаю, что в Москве это прошлый век, поэтому распространяться не буду.

Оценки в Чешской Республике вроде такие же как у нас, то бишь, цифры, только значат они все наоборот. Леша каждый день приносит из школы несколько единиц, и это значит, что он отличник. Соответственно, пятерка тут — это наш кол вроде как. В этой связи хотелось похвастаться, что я недавно сдавал экзамены на право управления транспортным средством, и перед основным теоретическим тестом на компьютере там есть дополнительный тест на дальтонизм, тоже на компьютере. Это когда показывают картинки, где среди кружков одного цвета кружки другого цвета образуют пятерку, и ее надо смочь разглядеть. А вопрос рядом с этой пятеркой, на который надо выбрать правильный ответ из четырех, такой: “Какая школьная оценка изображена на рисунке?” И варианты ответов: “неудовлетворительно”, “хорошо” и “отлично”. Моя рука вовсю тянулась к отличне, но я вовремя себя остановил. Такая вот подлянка, о которой никого заранее не предупреждают. Да, я не писал в соцсетях, но тридцатого декабря я сдал город, и где-то в недрах магистрата лежит мое водительское удостоверение, надо пойти его забрать.

Мне казалось необычным, что в школе тут пишут карандашом. Ну то есть, не знаю про всю школу, но вот первоклашки пишут простым карандашом. Леша сидит, вырисовывает свои буковки в домашке, со всеми вот этими петельками-завитушками и так далее, потом вопит на весь дом, что он болван, и часть стирает. И дальше вырисовывает завитушки. Я стараюсь не лезть в его домашку, ну ее. Если нужна будет помощь, надеюсь, он сам попросит, а стоять сбоку и капать на мозги, что буквы надо писать ровнее, не хочется. А я боюсь, что если бы я стоял сбоку, то именно этим бы и занимался.

Интересно, что до сих пор Леша ни разу не устраивал скандалов по поводу того, что не хочет идти в школу, хотя казалось бы, зима, темно. Я помню, что свой первый скандал я устроил второго сентября в первом классе, и если память не подводит, папе меня пришлось физически куда-то тащить. Я периодически ношу Лешу из кровати в туалет по утрам, но это по любви. Все усугубляется тем, что мы живем на таком расстоянии от школы, что время от лешиного подъема до прихода в школу примерно равно 65 минутам, и чтобы прийти к восьми, нам надо проснуться где-то без пяти семь, а без пяти семь — это такое проклятое время, когда только самые сильные духом могут встать из кровати и начать что-то делать, большинство предпочтет еще пять минуточек поваляться. Ну и потом оказывается, что завтракать нужно быстрее, что чай допивать надо быстрее, что одеваться нужно быстрее, что сейчас не время играть в собаку или лего и вообще потом поживешь, сейчас надо в школу торопиться. У этого поведения настолько много слоев фрустрации, что даже думать про это не хочется. Главное, что очень не хочется, чтобы у сына осталась память о том, что папа по утрам — психованное говно. Чтобы этого не происходило, я стараюсь вставать пораньше сам и будить Лешу с запасом, иногда получается. Один раз на прошлой неделе не получилось, я проспал, и Леша в спешке доедал свой завтрак из большого количества яичных белков. Я пытался его успокоить, говорил, что это мол, я проспал, но ты все равно поторапливайся. Потом по дороге к школе Леша мне говорил что-то вроде, мол, если ты папа еще раз проспишь, надо минус одно яйцо.

Давайте о хорошем. Мне вот нравится, что в школе есть все время какие-то кружки по интересам. Сейчас Леша посещает занятия по баскетболу, флорболу (это в зале надо клюшками дырявый мячик пинать, вроде хоккея на траве) и горным лыжам. Так, “посещает” — это прям громко сказано, он пока туда сходил по разу или вроде того. Приятно то, что все это при школе, Леша туда уходит непосредственно из продленки и после его можно забирать домой. На горнолыжную штуку их возят автобусом на какую-то близлежащую горку (ну или холмик, если совсем по-честному). Компашка, которая возит, постит фотографии на фейсбук (к сожалению, наших нет пока), и там прям красиво, я завидую немножко — в городе же тепло и сыро. На самом деле, холодно и сыро.

Так, ну что у нас тут, пространное изложение о деталях жизни и быта — есть, нытье про фрустрацию — есть, пара шутеек вроде закралась, можно заканчивать. Наверняка я что-нибудь забыл, ну допишу в следующий раз, года через два.

В завершение хотелось бы просто отметить, то есть, поныть, как быстро бежит время, ушел тот возраст, когда Леша радовал нас рассказами как кто-то там обливался хохотом, про растение внедорожник и что “потолковать” значит “подвесить к потолку”. Сейчас он говорит что-то вроде: “Я не смею в этом моменте проклинать судьбу за то, что меня вытащили на улицу,” или

— Они как социальные пауки, если видишь одного, то рядом оказываются и другие.
— Кто как социальные пауки, Леша?
— Родители.

Я так понимаю, теперь надежда на дочь, но она же вырастет еще быстрее, а делать новых мастеров словесности с той же частотой я, боюсь, не потяну.

У нас тут, как водится, много всякого случилось в отчетном периоде: окончание садика, в школу приняли, каникулы, сестра родилась, наконец. Такие дела.

Если вспомнить, что до этого я писал 24-го апреля, то хронологически первой появилась сестра. Анна Андреевна родилась 27-го апреля, и 30-го уже пришла домой. В ее лице мы узнали, что оказывается, детишки бывают спокойными, и могут просто тихонько лежать, а потом уснуть. Конечно, она тоже вечерами покрикивает, Леша довольно своеобразно на это реагирует — иногда затыкает ушки и старается покинуть помещение с сестрой, а иногда подходит к ней и начинает громко (довольно-таки) говорить “АГУ”. Примечательно, сестра интересуется его появлением и на короткое время успокаивается.

С появлением сестры приходится напоминать Леше, чтобы он не слишком дома кричал и хлопал дверьми. Интересно, я и раньше это делал (напоминал); более того, я уже больше года стараюсь стоять у Леши над душой, когда он ведет многочасовые телеконференции, и просить его говорить потише. Теперь все так же, просто я еще и чувствую себя по этому поводу виноватым. Когда я до рождения дочери обдумывал, по какому поводу я буду чувствовать себя виноватым после ее рождения, мне казалось, что может быть, Леша будет ревновать или, там, ощущать недостаток родительского внимания. К счастью, после года, проведенного в четырех стенах, Леша наелся карантинового родительского внимания по горлышко, и кажется доволен теми ситуациями, когда у родителей нет сил вечером, поэтому ему лишний раз не капают на мозги.

К слову о карантинах — у меня уже пять дней как второй чип в плече, в наших краях таких (с двумя чипами) почти половина страны уже, и хочется надеяться, что когда-нибудь оно закончится.

Надо про садики сказать пару слов. Алеше в минувшем учебном году было туда ходить обязательно, потому что в наступающем он в школу идет (“предшколак” тут это называется), настолько обязательно, что после каждого прогула нас просили объясниться. Еще заставили к восьми утра приходить, хотя для малышей крайний срок на полчаса позже. Все отягощалось тем, что в лешиной группе ответственной была дама сразу после вуза, и она, видимо, по неопытности все это очень воспринимала серьезно. Это каждый раз так странно видеть, типа, ну вот мы опоздали на полчаса, теперь Леша не успеет склеить пингвина из объекта, подозрительно похожего на втулку из под туалетной бумаги. И вот нас встречает пани учителка на серьезных щах, по-видимому, серьезно обеспокоенная тем фактом, что Леша смог поспать на двадцать минут дольше в кровати, и потом еще десять минут пока надевал ботинки в коридоре. Я вроде достаточно взрослый человек уже, чтобы понимать, что это для Алеши важнее, чем туалетный пингвин, но внутри ворочается поганенький червячок о том, что больших надо слушаться, а пани воспитательница — большая. Кажется, я старался оказывать Леше поддержку, но, по-моему, так себе получилось, на троечку. Тут надо уточнить, что воспитатели, конечно, не высказывают своих фи детишкам, все обсуждают с родителями. Поддержка, о которой я говорю, это способность разрешить ребенку поспать с открытыми глазами лишних пять минут при надевании ботинок или вернуться домой, когда уже прошли полдороги до садика, но забыли дома какое-то совершенно не нужное, но очень важное говно. Теперь на носу школа, и рассудком понятно, что поддержки понадобится еще больше, и по-честному, я побаиваюсь того, как я справлюсь.

Я писал, что мы подали заявление в две школы. Нас приняла только та, что нам положена территориально по умолчанию, так что ближайшие несколько лет Леша будет ходить в очередное советское здание без архитектурных излишеств. Зато туда можно дойти, почти не переходя автомобильных дорог, может оно и к лучшему. Мы записались в музыкальный класс, и нас таких легион — дирекция школы писала письма, мол, дорогие друзья, может черт с ней, с музыкой, у нас выходит три обычных класса по восемнадцать человек и музыкальный, где тридцать. Может, говорят, передумаете до августа. Ждем, у кого первого дрогнет рука.

С уходом садика на летние каникулы Леша вроде вышел из чехоязычного окружения, в том плане, что ежедневная практика пропала. Леша теперь на площадках/ в парке может завязать с кем-то дискуссию, но это не на ежедневной основе происходит. Тем интереснее, что вот спустя пять-шесть недель каникул, у него появились чехизмы в русском языке — Леша иногда молвит или ведает, а давеча просил плацнуть муху, которая сидела на окне.

Раз написал про завязывание дискуссии, надо продолжить — где-то c месяц назад мы ездили на шашлыки из нашего села в соседнее село, где наши коллеги купили дом. У коллег трое детей приблизительно нашего возраста, и дети уже встречались раньше, то есть, знакомы. Несмотря на это, после приезда Леша стеснялся и не хотел с ними общаться. Тем интереснее, что по дороге он сообщал вообще всем, что едет в гости. Это выглядело примерно как: “ЭЙ, ПАЦАН!! Я ЕДУ В ГОСТИ!! НАС ПОЗВАЛИ В ГОСТИ, И Я СЕЙЧАС ПОЕДУ ТУДА НА ПОЕЗДЕ!! НА ПОЕЗДЕ С ВОКЗАЛА!!” Стоит пацану выйти, как Леша находит следующего и все сначала. К чести своей могу заметить, что я не вмешивался, разве что попросил его потише говорить. Обычно меня тянет скзаать что-нибудь типа, “веди себя нормально” или что-то в этом роде, и я всячески с собой борюсь, часто успешно, но иногда говнюк побеждает. Потом я обдумываю такие моменты, и мне бывает стыдно за себя и немного страшно. Стыдно за свою неспособность отличить важное от неважного, и страшно, что если я не буду стараться, то и Леша не научится.

Маленькая баечка — в апреле, кажется, нас в садике заставляли тестировать детишек на коронавирус — это была полнейшая профанация, потому что, во-первых, никто при мне не лез своей кровиночке страшным ватным дрыном достаточно глубоко в нос, во-вторых, детишки ждали результаты антигенных тестов вместе в раздевалке, в которую кто-то заботливо принес игрушки и раскраски, чтобы все их трогали по очереди. Короче, затея, может, была и здравая, но реализация на двоечку.

Леша возлюбил играть в салки-пряталки еще пока в садик ходил. Наш лучший садиковый друг по имени Кубик и его младший брат Адам живут неподалеку от садика, поэтому так всегда получалось, что мы их провожали до дома по дороге домой, и уже около их подъезда останавливались, чтобы детишки могли наиграться. Леша обычно начинал играть в прятки, собственно, независимо от того, в какую игру выбирали играть его друзья. Кроме того, обычно Леша бежал прятаться в одно и то же место — в большой такой полукуст-полудерево — и старался там залезть повыше. Я подозреваю, что у Леши свои понятия о правилах пряточной игры, потому что его часто вообще не заботит, видно ли его снаружи, и не выдает ли его хихиканье. Если место, где он спрятался, достаточно роскошное по его меркам — остальное не важно. Идеально, если при этом можно залезть куда повыше.

Конечно, Леша пытается припрячь играть в прятки родителей, с ограниченным успехом. Первые две партии, которые мы с ним сыграли, не отличались разнообразием — Леша два раза полез на одно и то же дерево, в искренней уверенности, что это хорошая стратегия. Он туда же собирался забраться и в третий раз, но я намекнул ему, что не стоит. В общем-то, на этом этапе стало ясно, что игра практически исчерпана, потому что Леша, обнаружив для себя модель поведения, которая ему нравится, собирается ее повторять до изнеможения (своего или моего, тут неясно). Я обычно плохо переношу такие игры, они начинают меня раздражать, и я начинаю себя плохо вести, поэтому я предпочел это закончить пораньше.

Одна партия была совершенно роскошная — Леша водил, а я прятался, с Аней на руках. Спрятаться нормально не было никакой возможности, поэтому я просто зашел за фонарный столб. Леша сначала долго хихикал, а потом остаток вечера, разводя руки как рыболов, объяснял мне, насколько узкий фонарный столб, и насколько широкая у меня задница, и чем дальше, тем уже был столб, и тем больше задница.

Мы намедни купили Леше пуфик в комнату. Пуфик легкий, мягкий, большой и синий, поэтому большую часть дня Леша сегодня провел на/в/под/вокруг этого пуфика. Доставка пуфика как-то так интересно себя организовала, что мне пришлось его забирать с почты самостоятельно, а он довольно большой сам по себе, плюс к нему дали еще пару посылок из Москвы, которые якобы почтальон нес к нам домой, но не донес. Я ожидал кофеварку в маленькой коробочке, а мне дали три ящика, бóльший из которых не менее метра в длину. С появлением пуфика пришлось вынести диван из детской на помойку, посмотрим, к чему это приведет, вроде это не слишком легально в наших краях — раскладывать мебели по помойкам.

Обычно перед тем, как сюда что-то написать, я открываю архив и почитываю, что было раньше. Часто оказывается, что я пытался как-то вдогонку описать приметы быта, которые уже уходят. Вот в предыдущей записи фигурирует щенячий патруль как-то без должного пиетета. Щенячий патруль вошел в нашу жизнь очень плотно тем временем, вполне себе центральное место он в ней занимает уже довольно долго. Вообще, если описать парой фраз культурный фон нынешнего полугодия, это будут “щенячий патруль” и “парк юрского периода”. Из юрского парка мы вынесли интерес к динозаврам, Леша кучу их пород знает. А фильмы мы иногда пересматриваем. Они страшноватые для карапуза, поэтому в некоторых местах он просит закрыть себе глаза “каструлей” — специальным приспособлением, в роли которого обычно то крышка от коробки с печеньками, то книжка. Сегодня на прогулке он решил, что вон тот полноватый джентльмен, который сидит на лавочке, играл Денниса Недри в первом фильме.

Я ходил недавно записывать ребенка в первый класс¹. Тут ребенка можно заявить в две школы, говорят. Кстати, интересно, почему в две, и кто контролирует, во сколько школ я отнес заявку. Так вот, в две школы можно, одна из которых якобы должна быть стандартная по месту жительства, а вторую можно выбрать из собственных предпочтений. Стандартная школа обязана принять всех абитуриентов с подходящим местом жительства, но место жительства они проверяют в магистрате (сельсовете по-нашему). Выяснилось, что магистрат ничего про нашу регистрацию не знает и подтвердить ее не может, и как всегда это выяснилось за три дня до конца записи в первый класс, а магистрат будет работать только завтра до обеда, и раньше они позвонить не могли. Более того, назавтра выяснилось, что магистрат претерпевает кибератаку (sic!) и не работает. Кончилось, конечно, все хорошо, но я понервничал немножко. Тут надо отметить, что я узнал о кибератаке, когда мне перезванивали из магистрата, потому что до этого не взяли трубку, когда я звонил им в обеденный перерыв. Кому-нибудь тут перезванивали из сельсоветов?

Школа по умолчанию у нас обычная такая, советская школа в типовом здании. Вторую мы выбрали покуражнее, в историческом здании начала двадцатого века. Я не очень верю в роль школы в начальных классах, но хочется, чтобы карапуз с ранних лет больше сталкивался с несоветской архитектурой, может это его научит прекрасному.

Из коротенького хотел написать, что карапуз повадился лазить на что попал на улице. Лазит на деревья, на предназначенные для залезания конструкции на детских площадках, на непредназначенные для залезания конструкции на детских площадках. В частности, у нас есть шедевр ландшафтного дизайна на площадке рядом с домом, влючающий где-то трех-четырех-метровую довольно крутую стену, выложенную камнем, и карапуз повадился по ней лазить вверх-вниз. Первый раз это было при мне, и я ему сразу запретил. А потом как-то отвлекся, смотрю — а он лезет. И понятно, что он вроде справляется, а значит не разрешать ему, потому что якобы может упасть, уже поздно — он просто не послушается. Наконец, если пару раз залез, то рассудком уже ясно, что не упадет, а запрещать из собственного страха тоже как-то нехорошо. Похожая же петрушка с тем, как Леша дорогу переходит: он обычно стоит в настолько напряженной позе, готовый к прыжку на проезжую часть, что неподготовленный человек никогда не поверит, что у карапуза все под контролем, и он вовсе не собирается прыгать под машину. Хотя, строго говоря, может и собирается, откуда мне знать.

Дорогие друзья, у нас, не поверите, опять карантин. С первого марта закрылось почти все, включая садики, это значит, наша главная звезда теперь совершенно легально сидит дома ближайшие три недели. Предыдущие две недели я тоже, по большому счету, дома сидел на добровольных началах, вроде как самоизолировался, и уже чувствую последствия. У нас был дивный дома конфетно-букетный период предыдущие два месяца, все лапочки и никто ни на кого не сердится, а последнюю неделю я систематически чувствую, что чем-то недоволен, но что мы все обо мне.

Пользуясь тем, что страна закрылась, дабы избегать лишних контактов между человеками, мы нашли двух добровольцев на малярные работы у нас на кухне за денежное вознаграждение. Добровольцы два дня охаживали стены и потолок в кухне и коридоре, эта часть квартиры была в побелке, и вся семья должна была сидеть взаперти в том, что осталось. Оказалось, что сидеть весь день в комнате — это больший стресс, чем сидеть весь день просто в квартире, обедать гораздо проще, когда есть доступ к холодильнику, кормить ребенка курицей-гриль в спальне чревато, и что удаленно участвовать в конференции в одной комнате с собакой, которая охотится на солнечных зайчиков, очень утомляет. Хиханьки хиханьками, конечно, но тяжело. Все бы ничего, но в ночи еще кот решил посидеть в коробочке из под краски. Это вообще ни с чем не сравнимое ощущение, когда поднимаешь глаза и видишь следы лапок в побелке, которые ведут в комнату, где не горит свет. Я предлагаю читателю закрыть глаза и вообразить себе пару мгновений перед тем, как свет включится, когда еще не понятно, насколько все плохо, и вполне может оказаться так, что оттирать придется до утра. Тут я хотел пошутить про кота Шредингера, который наполовину мертв и наполовину жив, пока экспериментатор не произвел его детектирование, но не придумал шутку.

Леша же получил доступ к щенячьему патрулю, почти неограниченный — смотрел его два дня страшно подумать сколько. Это, конечно, такое незримое признание собственного бессилия в области развлечений для детей дошкольного возраста и провал педагогической программы: единственный способ занять ребенка так, чтобы он полдня не выходил из комнаты, это мультики. Интересно, что щенячий патруль маркирован возрастным знаком “6+”, хотя что там может быть неприемлемо для меньших детишек я не слишком понимаю.

Надо отметить, что мы последнее время знатно обмазались всем этим щенячьим патрулем. С полгода назад я целенаправленно ходил в магазин купить игрушку с полицейским щенком, потому что Леша дома хандрил, и ему хотелось такого щенка. Это была вся вовлеченность на тот момент. Ни о каких мультиках речи еще не шло, просто ему щенок нравился, и к тому же Леша хочет быть полицейским — у него на двери в комнату написано “комната полицейского”. А теперь вдруг Леша самый преданный фанат этого мультика, готов за него родину продать, и даже, похоже, делать дела по дому.

На улице Леша давеча бегал, в догонялки играл с каким-то карапузом. Нашел карапуза существенно младше себя и сначала минут десять пытался спровоцировать его на салочки, а десять минут в их возрасте — это же полжизни считай. Так вот, Леша полжизни склонял карапуза к салочкам, а потом минут двадцать от него убегал и хихикал. Меня еще удивило, с каким упорством карапуз участвовал в этом аттракционе, шансов-то у него не было. Когда оба умаялись, стали бросать нашей собаке мячик, и вроде всем все понравилось.

Леша любит игры последнее время и бегать еще, как весна пришла и сапоги поменялись на кроссовки. На прошлой неделе каждый день, бывало, выйдем из дому в садик идти, все идут, а Леша уже убежал почти до садика. Мог бы, наверно, и сам туда ходить. Так вот, еще игры любит, но по своим правилам — в догонялках у него единственного есть право на домик, в шахматах нельзя брать его фигуры, и в прочих настолках правила такие, что Леша должен выиграть в конце. Вообще я его очень хорошо понимаю, сам бы так играл, но после где-то восьми лет появляются эти дурацкие условности, которых надо придерживаться. Тут мне кажется интересным то, что Леша так делает не из вредности или чего-то такого а, похоже, просто пока не понимает, зачем можно играть с какими-то ограничениями, то бишь, правилами, когда можно просто делать что хочешь и выигрывать. Интересно, конечно, что он со сверстниками делает, когда дело о каких-то структурированных играх, которые предполагают правила. Так его нельзя обвинить в эгоизме (по крайней мере, пока не проголодался), он, например, щедро предлагает товарищам (и отцу) бросать мячик собаке, хотя год назад где-то старался у всех отбирать этот мячик, чтобы бросать самому.

Хотел еще про языки написать. У нас же билингв растет, и у него иногда мелькают слова из чешского языка в русской речи. Леша, например, говорит “йиногда” или “йиной/йиначе”, потому что в чешском языке соответствующие слова начинаются на соответствующую букву. Сегодня у него спрашивали, что означает какое-то слово, которое использовали маляры. Слово было “треснуть”, а не то, которое читатель ожидал от людей тяжелых рабочих профессий.

Дорогие друзья, когда писать про новый год, как не в феврале, а? В сегодняшнем выпуске: зубные вопросы, обновление про интересы и нытье. Не переключайтесь.

Хочу тут записать, чтобы осталось на память, что 13 января сего года Леша избавился от первого из молочных зубов. Помнится, первыми у него выросли два нижних передних резца, так что он ими обскоблил всю квартиру в первые полгода после появления. Теперь один из них отправился на покой. Леша определил на той неделе, кажется, в понедельник, что у него шатается нижний зуб, страшно распереживался, много плакал, но после похода в сад как-то подуспокоился. Мы еще ему пообещали вмешательство зубной феи, которая даст монетку в обмен за зуб, и он этого ждал с предвкушением, но когда зуб наконец-таки выпал, Леше его стало жалко, и глаза опять полезли на мокрое место. Пришлось менять регламент на переправе — Леша с мамой написали фее письмо, в котором просили оставить и деньги и зуб. Утром Леша проверил, что и зуб на месте, и монетка появилась.

С зубом еще было интересно то, что Леша как бы декларировал, что хочет его сохранить на память, многократно, но при этом всячески пытался его потерять. Вечером, когда мы прятали зубик в мешочек под подушкой, Леша размахивал мешочком и вытряхнул зуб на одеяло. И утром, когда полез проверять, вытряхнул его куда-то на пол. В первом случае мы быстро нашли зуб на кровати, а вот во второй раз он оказался утрачен на пару дней, пока я не нашел его пылесосом. Хорошо, что наш пылесос, по-видимому, доживает свои последние дни, и засосать молочный зубик у него не хватило силенок.

Когда-то за последний год оказалось, что сын дорос до леговых конструкторов. До этого он был больше по части посмотреть, как кто-то другой собирает. Например, ему досталось много лега на прошлый новый год в подарок, Леша открыл коробки, а дальше было важно успеть взрослым собрать ему игрушки из конструктора, чтобы он не успел расстроиться. Там прям чувствовалось напряжение в воздухе — что же победит, быстрые мамулины пальцы или фрустрация? Фрустрация от того, что Леша хочет, чтобы оно уже было собрано, и как ему тяжело терпеть. А минувшим летом мы купили статую/модель Вольтрона из конструктора — и Леша уже принимал активное участие в его собирании, а я запомнил, что удивился, как спокойно и с интересом он этим занимается. А потом они нашли с мамой официальное леговское приложение для телефона, куда выкладывают схемы ко всему, что выпускают, и Леша их с удовольствием изучал. И даже было у него так, что он сам что-то выбирал небольшое и собирал из деталек, имеющихся в наличии дома. Мне еще очень понравилось, что он явно получает удовольствие от процесса — этого раньше не было. Иногда, правда, он начинает каждые пять минут голосить, чтобы пришла мама и нашла ему “серую двушечку с пупыньками”.

Хотел еще написать про текущие интересы. Во-первых, это динозавры: Леша проникся к ним присущим ему исследовательским интересом. До этого он такой интерес проявлял к птицам — исторически так сложилось, что мы пытались отвлечь его видосами вроде “Столько-то видов птиц”, и из этих видосов, а потом из литературы, Леша как-то смог упомнить их довольно внушительное количество. Теперь иногда за завтраком смотрит в окно с отсутствующим видом, потом такой: “вон там на ветке сидит..” и говорит какое-нибудь название, которое я никогда не слышал. Теперь Леша направил свое внимание на динозавров: просмотрел книгу про них, какие-то видосы с компьютерными моделями, потом рассказывает про муттабурразавров вместо того, чтобы обедать.

Динозавры вообще как-то невнятно подкрадывались, то есть, полтора года назад нам подарили игрушечного тиранозавра, потом по одной игрушечке еще откуда-то они собирались, вроде одна была в числе маленьких подарков в рамках адвента, плюшевый диплодок из икеи приехал пару месяцев назад. Как-то появились два маленьких, сантиметров по десять, пластмассовых динозавра с пупыньками как у легошных конструкторов, и они произвели такой фурор, что пришлось заказать еще 28 (двадцать восемь) фигурок с алиэкспресса. После фурора понеслась лавина интереса, Леша посмотрел с мамой кино про парк юрского периода, в котором переживал, как бы динозаврам никто не навредил, и теперь пересказывает его сюжет бабуле по телефону.

Во-вторых, недавний интерес — это мультик про щенячий патруль. Леша увидел его в гостях совсем недавно, на чешском языке, заинтересовался и попросил поставить дома. Теперь смотрит взахлеб, стыдно признаться, но за неделю отсмотрел уже первый сезон. У меня есть устойчивое ощущение, что никогда еще ему никакой мультик не нравился настолько — он и хихикает, и скачет вокруг экрана, и подпевает песенке на титрах. С другой стороны, чувствуется, что детская психика чересчур перевозбуждается, и надо как-то это ограничивать, но я так ему сочувствую.

Это вообще очень интересно, потому что Леша вроде никогда не испытывал такого интереса ни к какому видео. То есть, он мог хотеть посмотреть абы что, потому что смотреть в целом интереснее, чем не смотреть. А теперь Леша целенаправленно хочет вполне определенный мультик настолько, что может после возвращения с прогулки пулей переодеться, помыть руки и все такое, потому что мультик обещали только после всех этих процедур.

Леша, к слову, дорос до того возраста, когда какашки — это смешно. Теперь на любое замечание Леша может ответить, упоминая какашки, и это довольно своеобразно. Я имею в виду случаи, когда настойчиво советуешь ему начать что-нибудь делать, а он в ответ начинает рассказывать, в какой элемент моей одежды он собирается покакать. А может это просто напоминание мне, что надо пореже дергать ребенка. Теперь, с приходом в нашу жизнь какашек, остается с теплом вспоминать времена, когда Леша, узнав про чью-нибудь вставную челюсть, мог атаковать высказыванием: “Ты сам конструктор!”

Еще есть никак не связанная история, но тоже про говно. Мы выбирали Леше в спальню какой-нибудь предмет мебели, чтобы заменить старый диван, и узнали, что он хочет такую бесформенную хреновину вроде мешка с говном. Такие штуки бывают в детских уголках — она обычно большая, мягкая, на ней можно сидеть или лежать, если ты маленький. Вот я к тому, что формулировка “мешок с говном” как-то устоялась, и Леша в какой-то момент инициировал обсуждение, обозначив объект именно этим словосочетанием. Похожая ситуация была когда-то давно, когда я сначала несколько раз называл какие-то видосы с ютуба, которые Леша смотрел, деградантскими, а потом он меня просил включить ему “деградантские видосы”.

Общались с коллегой, он рассказывал про своего трехлетнего сына, что тот, когда забираешь его из садика, всегда сначала относит на место игрушку, с которой играет. Интересно, что Леша тоже так делает, его за это хвалят, и ему все это очень нравится. И дома ему нравится порядок до такой степени, что в декабре он спал поверх одеяла под пледиком. Это потому что одеяло лежит очень ровно, и если укутываться им, оно сомнется.

Раз про садик начали, Леша там сильно ратует за дисциплину, помогает убираться и все такое. В какой-то период его там стали премировать чупа-чупсом чуть ли не каждый день, настолько часто, что я бы даже хотел, чтобы он похуже себя вел, все же карамель — наверно, единственный тип конфет, который мы прям сильно стараемся избегать. У них там, вроде, есть у каждого карапуза какая-то змеюка, кусок которой каждый день раскрашивают в зеленый или красный цвет, в зависимости от поведения, и наш гордится своим зеленым змием, так сказать.

Леше нравился в садике какой-то мальчик по имени Матьяш, которому Леша даже подготовил в подарок на рождество маленький наборчик лего. Собирался его отнести в садик и написать записочку, мол, всех тебе благ, Матьяш. Это, кстати, отдельная великолепная история. Наборчик был из магазина, который их выдает за верность, то есть, за покупки получи наклейки, за наклейки — наборчик. Наборчик, который мальчику приготовили, был не то второй, не то третий такого типа, потому что акция началась уже давно, и мы уже всеми возможными наборчиками разжились к тому моменту. Леша все равно утром решил, что Матьяш ему друг, но наборчик дороже, решил оставить его себе и сказал родителям, что мол, я не хочу отдавать наборчик, но если вы вдруг купите еще один такой же в магазине, то положите его Матьяшу в шкафчик, чтобы только я его не видел. Наборчик мы в итоге купили еще один, а Матьяш, к слову, в тот день слег с расстройством желудка, так что подарок, наверно, был к месту.

Мы хотели даже Матьяша позвать постоять у нас дома на ушах вместе с Лешей, то есть, на празднование дня рождения. К несчастью, незадолго до этого Матьяш стал в саду хулиганить, не слушаться воспитательниц, и по этому поводу Леша с ним перехотел дружить. Такие вот дела, Леша очень не любит, когда кто-нибудь в садике плохо себя ведет, а если кто начинает грубить воспитателям, у него бывает шок. А Матьяш пусть думает над своим поведением.